Русскому об Азербайджане и азербайджанцах - [3]

Летели годы. Россия отдышалась от Смутного времени, и стала вновь получать просьбы о подданстве — от мегрельского царя Леона, кахетинского царя Теймураза, имеретинского царя Александра, армянского католикоса Акопа Джугаеци, от царя уже объединившихся Имеретии и Кахетии Арчила, от депутации Тушети, Хевсурети и Пшави… Набожный государь Алексей Михайлович не раз плакал, размышляя об участи братьев-христиан. Но что он мог сделать? Все жалованные грамоты о приеме в подданство мало что значили без военного присутствия на месте. А как его обеспечить? Военно-Грузинская дорога, Военно-Сухумская дорога — все это придет позже. У России тогда был один путь в Закавказье: каспийским берегом — то есть, через Азербайджан. А это означало войну с Персией. Алексею Михайловичу хватало войн с Швецией, Польшей и Степаном Разиным (совершившим, среди прочего, пиратский набег на Баку с моря). Прорываться через Дербентские ворота Тишайший царь не стал.

Не таков был его сын, Петр Первый. После победы над шведами в Северной войне, он немедленно вспоминает о своем «христианском долге» на юге. Действуя в согласии с грузинским царем Вахтангом VI и армянским католикосом Исайей, Петр I двинул в 3(14) мая 1722 года войска в прикаспийские владения Персии.

Азербайджан между трех огней

Что из себя представляли тогда эти владения? Ширван давно утратил самостоятельность — еще в 1538 году его поглотила персидская империя Сефевидов. Поначалу азербайджанцы были в ней на особом положении: в середине XVI века из 74 эмиров империи 69 были азербайджанцами, в основном из азербайджанцев набиралась и армия Сефевидов. Потом азербайджанские земли на полвека захватила Турция, потом их вновь вернули себе персы — но уже не как привилегированную область, а как одну из окраин персидского государства. Лучшие времена остались позади.

Сам Петр во время Персидского похода до Азербайджана не дошел, из Дербента он вернулся в Астрахань. Но 15(26) июля 1723 года, после четырех дней артобстрела, десант под командованием генерал-майора Михаила Афанасьевича Матюшкина все же взял Баку.

Как нам и азербайджанцам относиться к этому обстрелу и штурму сегодня, почти триста лет спустя? Ясно, что не по нынешним меркам. Ни одно событие в истории нельзя судить по более поздним, не имеющим обратной силы, законам. С момента появления человечества все воевали со всеми, с кем только позволяла география, большие страны завоевывали страны поменьше либо хуже вооруженные, и в этом отношении Россия была не хуже и не лучше Персии, Турции или Англии. Как раз перед Персидским походом Петра Англия оттяпала у Франции побережье Гудзонова залива, у Испании — Гибралтар, а в Индии готовилась к завоеванию Бенгалии, Австрия отняла у Испании остров Сардинию и так далее. Таковы были нравы эпохи.

В полной гармонии с этими нравами вслед за Петром на персов напали турки. Персидский шах Тахмасп тогда решил, что три фронта (с востока наседали афганцы) это чересчур и отправил в Петербург посольство для заключения мира. Тем временем турки быстро захватили как раз те земли, освободить которые собирался Петр — Восточную Грузию (с Тифлисом) и Армению. Это отодвигало для России достижение поставленной задачи: тут же начинать следующую войну было невозможно, да и турки представляли из себя в тот момент более сильного врага, чем персы. 12 (23) сентября 1723 года в Петербурге был подписан договор, закреплявший за Россией западный и южный берега Каспия от устья Терека до устья Атрека в Туркмении. Так впервые Баку и Ленкорань (но не Шемаха, не Нуха, не Гянджа, не Шуша) оказались в составе Российской империи. Оказались в ней также персидские провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад.

Вскоре Россия поняла, что решительно не знает, как ей быть с этой относительно узкой (от 40 до 100 верст), но бесконечно длинной полосой побережья. Заводить колониальное хозяйство южного типа она, в отличие от Испании или Англии, не стремилась, а защищать здесь было некого: компактно живущие христиане в этих местах отсутствовали. Один маленький христианский народ, удины, правда, обнаружился, но он жил в мире со своими мусульманскими соседями.

В октябре 1724, за три месяца до смерти Петра, к нему обратились армянские патриархи Исайя и Нерсес уже с пятым или шестым по счету письмом. Оно содержало просьбу о «вспоможении» со стороны России «воинскими людьми… токмо б повелеть им придтить в провинции Карабахскую и Шемахинскую вскорости, а ежели не будут, то по сущей истине турки поберут всё месяца в три и христиан всех побьют и погубят». Заметим: армяне просят спасти их не от соседей-азербайджанцев, а от наступающих турок. Императорской канцелярией был составлен ответ, очень странный документ. Можно подумать, это отклик на совсем другое письмо. Речь идет о том, что русские управители «новополученных провинций» получат указания «дабы они вас [армян] как в Гилянь и в Мизендрон, так и в Баку и в другие удобные места, когда кто из вас туда прибудет, не токмо приняли, но для жития и поселения удобные места отвели и в прочем во всякой милости и охранении содержали»