Русское счастье - [45]

«В любом случае необходимо поговорить со стариком Саркисовым. Мудр и чувствителен – волчара».

На въезде охранник подал условный знак: «Все спокойно». Саркисов научил его окружать свою жизнь ничего не стоящими условностями и никогда не игнорировать ни одним из них. Это помогало в деталях осторожного быта, став нормой повседневной жизни. Вспомнил, как брали его в первый раз. Имей он тогда в арсенале что-то подобное – с легкостью избежал бы разгромный срок.

У порога Бычок показал вверх глазами, имея в виду расположенный выше особняк, где проживал Саркисов – охранник мгновенно среагировал, кивнув в сторону леса.

«Вот и прекрасно – прогуляюсь», – подумал он, скидывая на руки услужливой прислуги пальто. Ему в холл вынесли спортивный костюм, личный охранник помог стянуть на щиколотке полусапожки. В сопровождении охраны Бычок двинулся по большому кругу против оси традиционного движения.

– Снега выпало немного, сантиметров пятнадцать. Верхний слой еще не слежался: подновился накануне. В ярком костюме буду отличной мишенью, – челноком станка прожужжали в голове мысли. – Мысли о самосохранении – он сможет позволить себе когда-нибудь отдохнуть от них?

Последние дни Бычок планировал и рассуждал даже во сне.

Сквозь облака проблескивало скупое солнце. Единственное, чем он наслаждался, это чистотой воздуха. Они миновали пологую балку. На взгорке, за уклоном, на фоне неба виднелись четыре застывшие фигуры: две в центре и две поодаль – вразброс.

Саркисов с Ниной как раз подошли к так любимому им месту. Отсюда открывался вид на соседнюю усадьбу. Среди белого покрова, почти сливаясь с ним, усадьба ожила – сегодня она дополнилась легким дымком из трубы, но дым не рассеивался, он повис зловещим грибом над всем пространством, занимающим усадьбу.

«Высокое давление – надо ожидать снегопада», – с мальчишеской радостью подумал Саркисов.

Он пожалел о прогулках, которые ограничатся «малым кругом». Обернувшись, Саркисов и Нина увидели две фигуры, приближающиеся к ним с противоположного направления.

Глава 21

Довершая прогноз, солнце скрылось за набежавшим облаком. Пейзаж с дымным грибовидным образованием посуровел. Небесные прогалины, пропускавшие совсем недавно солнечные лучи, отдались засилью наползшей мглы. Белый снег засветился стальным налетом. У Саркисова заныла оконечность отсутствующей ноги.

Внезапный удар в плечо толкнул Саркисова в снег – над головой просвистела пуля. Сбитая с ног охранником, вскрикнула Нина, увлекая его за собой. Саркисов неуклюже опрокинулся на спину, высоко закинув искусственную ногу. Попытался подняться, но охранник грубо вдавил его голову в снег. Неподалеку от них, взрывая снег, распласталось в акробатическом пируэте обезглавленное, дергающееся в порыве движения туловище Бычка.

– Лежать! Ползком вниз, в овраг, – шипел охранник.

Другие два охранника, вжимаясь в снег, стягивали вниз обезображенное тело своего босса, оставляя на белом покрове спотыкающуюся кровавыми уступами борозду.

– В голову – разрывной пулей. Легкая смерть. И здесь нашли… – задыхаясь от волнения констатировал один из них.

…Поезд слегка притормозил, не останавливаясь, покатил дальше. Ушедший в свои мысли Саркисов от рывка состава больно ударился о ступеньку.

«Наваждение, или небесные силы предупреждают меня о чем-то?»

Он поделился мыслями с Ниной. В другой раз она бы запротестовала, усовестила бы его математической прагматичностью, но после перенесенного едва слышно спросила:

– А у нас есть другой выход?

– Эти люди, если захотят, найдут под землей. Пусть мой дар умрет вместе с моим сомнением.

Напряжение последних месяцев после убийства Бычка довершилось подозрением всех, рядом с ними, людей. Сейчас подозрение растворилось их мерным дыханием. Повернувшись к стенке, под стук колес, Нина ненадолго забылась. Проснулась от тишины – поезд стоял. Спросонок сразу не поняла, где она и что с ней – тяжелая голова медленно возвращала в реальность. Картина кровавой расправы ожила в воспаленном сознании, но сопение мирно спящих пассажиров вернуло ее в безопасную атмосферу вагона. Мгновением стрельнувшая мысль заставила сердце болезненно сжаться. Блаженное выражение бледного лица Саркисова опалило голову жаром.

– Вовчик, – тронула его Нина.

Саркисов словно вернулся из ниоткуда – он с укором посмотрел на нее.

– Ниночка, мне приснились родные горы, и отец на нашем поле среди засилья желтых тюльпанов.

В пыльное окно вагона кинуло крупные капли дождя, избороздив его замысловатыми извилинами.

– Смотри, Нина, – шепнул он, – на стекле, как на ладони, чья-то судьба. Жаль с хиромантией мало знаком, видно, мне свыше предложено познать какую-то высшую тайну…

Глава 22

Трудно было объяснить себе наступивший внезапно, накативший из прошлых «щедрот» времени внутренний покой. Поезд приближался к конечной станции.

«Еще немного, и они с Ниной откроют родную, перекошенную временем калитку».

Дарованным природой чутьем Саркисов понимал: покой пришел не оттуда.

Он не сказал об этом Нине, но был уверен – она поймет его.

«Он скажет об этом позже, тогда и она вспомнит прописные истины: светская жизнь не протекает в затворничестве. Пока есть силы и горят глаза – желание видеть новое в окружающем не должно истощиться».