Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий - [16]
Таким образом, в научном наследии Ломоносова представлены труды по ряду важнейших проблем поэтики. В первую очередь это проблемы художественной речи – поэтической лексики (стихосложение, тропика, внетропические явления) и поэтического синтаксиса. Ученый внес существенный вклад в развитие русского стиха, осуществив (совместно с В.К. Тредиаковским) его реформу за счет перевода русского стихи из режима силлабической системы, не отвечающей природе русского языка, в систему поэтических координат силлабо-тоники. Ломоносов обращался также к фундаментальной проблеме содержания и формы в искусстве, рассматривая последнюю на двух уровнях – композиционном и языковом. В соответствии с требованиями классицистической методологии Ломоносов установил связь жанра и стиля.
Василий Кириллович Тредиаковский (1703–1768) известен не только как поэт XVIII века, но и как автор «рассуждений словесных и красноречивых наук» (80) – работ по проблемам русского стихосложения и драматургии. Знаток поэтик прошлого, он был переводчиком и последовательным приверженцем классических трудов Аристотеля и Горация, а также переводчиком и восторженным последователем теоретика французского классицизма Н. Буало (Н. Буало-Депрео)[47]. Искреннее восхищение разумностью и стройностью их мысли Тредиаковский выражал неоднократно – в таких работах, как «Рассуждение об оде вообще», «Письмо, в котором содержится рассуждение о стихотворении <…>»[48], «"Наука о стихотворении и поэзии" с французских стихов Боало-Депреовых стихами ж» и др.
В 1834 г. Тредиаковский написал два произведения: одно художественное («Ода торжественная о сдаче города Гданска») и другое филологическое («Рассуждение об оде вообще») и присовокупил второе к первому. В «Рассуждении» рассмотрены такие актуальные для культуры XVIII века жанры, как ода, стансы и псалм. Однако центром внимания является ода. Тредиаковский определил ее жанровое содержание следующим образом: это «материя благородная, важная, редко нежная и приятная»; особенностью языка и стиля произведения (в широком смысле – жанровой формы) объявлено то, что она создается «в речах весьма пиитических и великолепных» (68). Образцы жанра автор «Рассуждения» видел в «величественности и неподражаемом совершенстве <…> великих в древности мужей» – в творчестве Пиндара и Горация; не меньшее восхищение вызывали в нем «преизрядные» оды Буало (69).
Значимым филологическим сочинением Тредиаковского стала работа «Новый и краткий способ к сложению российских стихов» (1735). В ней автор критически рассмотрел старый силлабический стих. Вместе с работой Ломоносова «Письмо о правилах российского стихотворства» (1739) «Новый и краткий способ <…>» вошел в историю и теорию русской словесности как значимый этап в становлении и развитии русского стиха, связанный с формированием силлабо-тонической системы русского стихосложения.
Появление «Письма, в котором содержится рассуждение о стихотворении <…>» (1750) было вызвано личными причинами: А.П. Сумароков в своей комедии «Тресотиниус» (1750) вывел Тредиаковского, причем в невыгодном свете. Гнев Тредиаковского по поводу недружественного поведения Сумарокова («господина пиита», как иронически называет его автор «Письма») вылился на все произведение: комедия объявлена «всеконечно неправильной» – «комедия сия недостойна имени комедии», она «точный пасквиль, чего, впрочем, на театре во всем свете не бывает» (71). Тредиаковский обвинил Сумарокова и в том, что тот не владеет языком («в полуторе строчки пять грехов»), – во всяком случае, в той форме, в которой, по мнению Тредиаковского, она должна быть создана. Более того, Тредиаковский, расширив круг рассматриваемых им произведений Сумарокова и обратясь к его трагедии «Хорев» и к «Эпистоле о стихотворстве русском»[49], предъявил Сумарокову обвинения в плагиате: «"Хорев" – трагедия <…> вся на плане французских трагедий»[50], а в «Эпистоле» «все ж чужие мысли», т. е. мысли Буало (73).
Вместе с тем «Письмо», продиктованное поначалу личной обидой, содержит значимые высказывания Тредиаковского о жанрах комедии и трагедии. Эти жанры должны нести мощный воспитательный заряд и таким образом формировать представления зрителей, всего «читающих общества» (74, т. е. образованных людей). Так, автор «Письма» был убежден, что «комедия делается для исправления нравов в целом обществе, а не для убиения чести в некотором человеке» (71–72). Трагедия же, настаивал Тредиаковский, «делается для того, по главнейшему и первейшему своему установлению, чтоб вложить в смотрителей <зрителей> любовь к добродетели». От трагедии требуется «добродетель сделать любезною, а злость ненавистною и мерзкою, надобно всегда отдавать преимущество добрым делам, а злодеянию, сколько б оно ни имело каких успехов, всегда б наконец быть в попрании» (79).
Анализируя поэтическую структуру драматургических произведений, Тредиаковский подчеркивал необходимость следования требованиям классицизма. Ведущий принцип классицистической организации произведения он характеризует так: «в составе трагедии и всякой драматической штуки находятся так называемые
