Русско-японская война, 1904-1905: Итоги войны. - [16]

Германия с весьма значительными расходами подготовила в обширной степени быстрое вторжение в наши пределы миллионной армии. К нашей границе в Германии подходят 17 железнодорожных линий (23 колеи), дающие возможность посылать к нам ежедневно свыше 500 поездов с войсками. Сосредоточение на нашей границе большей части сил германцев в составе 14—16 корпусов может быть окончено в несколько дней по объявлении мобилизации.

Независимо от сего Германия располагает более обширными, чем мы, техническими средствами, переносными железными дорогами, инженерными средствами, особенно телеграфными, артиллерийскими, в том числе подвижными осадными парками и пр. В то же время Германия весьма заботливо обеспечила упорную оборону прилегающих к нашей границе провинций, особенно Восточной Пруссии. Первоклассные крепости Торн, Кенигсберг, Познань ежегодно улучшаются. В важнейших узловых станциях устроены опорные [54] пункты и собраны запасы для быстрого укрепления позиций. Переправы на р. Висле подготовлены к обороне. Равно готовятся к обороне различные населенные пункты, особенно при помощи проволочных сетей. Все население подготавливается к народной войне.

Мы со своей стороны тоже весьма много сделали со времени Крымской войны для подготовки к войне на Виленском и Варшавском театрах войны.

Тем не менее, так как за последние 30 лет Германия сделала несравненно более, чем мы за 50, то мы оказываемся в военном отношении отставшими от нашей соседки.

Главное же и наиболее тревожное для нас превосходство Германии заключается в железнодорожном отношении. Действительно, на 17 линий, подходящих к нашей границе, мы можем отвечать 5 линиями. Разница слишком громадна и дает нашим соседям превосходство, которое не может быть парализовано ни численностью наших войск, ни их храбростью.

Таким образом, необходимо признать, что Германия с миллиардными затратами, частью за счет контрибуции, взятой с Франции, подготовилась как к самому энергичному наступлению в наши пределы, так и к упорной обороне.

В случае несчастной для нас войны германцы могут задаться целью отторгнуть от нас всю территорию Варшавского военного округа или даже часть Виленского (до Зап. Двины).

Население этих земель может значительно усилить Германию в военном отношении.

С другой стороны, более спокойные исследователи возможных результатов войны с Россией относятся иначе к выгодности такого расширения Германии. Они сознают, что 100-миллионный русский народ не признает возможным примириться с потерей исторически связанных с Россией и обильно политых русской кровью земель и напряжет все силы, чтобы при первой же возможности путем новой войны возвратить утраченное достояние. [55]

В случае, если мы приобрели бы большую, чем германцы, боевую готовность, или в случае отвлечения главных германских сил на другие театры войны, территория Варшавского военного округа представляет плацдарм, глубоко врезавшийся между Германией и Австрией, откуда с одинаковым удобством можно нанести быстрые удары как к стороне Берлина, так и к стороне Вены. Обе эти столицы отстоят от нашей границы: Берлин на 300 верст, Вена на 320 верст (Петербург и Москва отстоят от границы Германии на 800 и 1100 верст, от границы Австрии на 1350 и 1200 верст).

В случае победоносной с Германией войны, если бы мы предъявили требования на территориальное вознаграждение, то таковое по военным соображениям могло быть определено присоединением к России всей Восточной Пруссии по р. Висле.

Став на р. Вислу и владея обоими берегами, владея устьями рек Вислы и Немана, мы заняли бы весьма угрожающее против Германии положение и значительно исправили бы в военном отношении свою границу. Но эти выгоды далеко не окупали бы всех невыгод подобного расширения пределов России.

Для нас явился бы, но в еще более острой форме, свой Эльзас-Лотарингский вопрос. Германская нация, очевидно, стала бы беспрерывно искать случая тоже, даже путем новой войны, возвратить себе эту немецкую, исторически связанную с царствующим домом провинцию.

Таким образом, можно признать: 1) что при существующем соотношении сил наших к германским и их готовности вторжение в наши пределы германских войск вероятнее, чем наших в Германию; 2) что при вторжении в наши пределы германские войска встретят менее трудностей, чем мы при вторжении в прусские земли; 3) что отторжение от нас известных территорий возможно; 4) что отторжение части Прусской территории тоже возможно, но что население отторгнутой нами части всегда останется враждебным нам в силу превосходства своей культуры и по принадлежности к народности и историческому [56] прошлому остальной части Германии и 5) что Россия и Германия столь великие нации, что ни та, ни другая, в случае потери части территории, не успокоятся, пока снова не возвратят ее.

По всем этим соображениям можно прийти к выводу, что как Германии, так, в особенности, и нам, не представляется выгодным вести войну с целью изменения существующей границы.

3) По площади Австро-Венгрия, имея 546,846 кв. верст, даже превосходит Германию, число жителей к 1900 г. достигает 45 600 000 человек. Но в то время как население Германии чрезвычайно однородно и глубоко проникнуто идеей национализма, население Австро-Венгрии отличается крайним разнообразием этнографического состава. В ней немцы составляют 24,1 %, многочисленные группы славян — 47 % (в том числе чехи, моравы и словаки — 16,9 %, хорваты, сербы — 11 %, руссины — 8,1 %, поляки — 8 % и словенцы — 3 %), венгры — 16,2 %, румыны — 6,6 %, евреи — 4,5 % и итальянцы — 1,6 %.