Русско-ливонско-ганзейские отношения. Конец XIV — начало XVI в. - [49]
Две последние статьи договора, не формулируя общих норм русско-ганзейских отношений, касались отдельных сторон положения, создавшегося в Новгороде между новгородцами и ганзейским купечеством в результате конфликтов, имевших место в период, предшествовавший заключению договора. Эти статьи гласили: «А кто из русских у немцев записан на лестнице, тех с лестницы снять и торговать с ними по старине. А которые новгородцы были в приставах в немецком дворе или держали за собой немцев, немцам того не искать с новгородцев и торговать с ними по старине»[421]. В первой статье речь шла о снятии запрета на торговлю ганзейцев с некоторыми новгородцами, которые, с точки зрения ганзейцев, были виновны в каких-то проступках и имена которых, очевидно, были вывешены на лестнице немецкого двора для общего сведения. Во второй статье речь шла тоже о снятии запрета на торговлю с определенными новгородцами, на этот раз виновными в том, что они в качестве приставов вступали на территорию немецкого двора, нарушая тем самым его экстерриториальность,[422] или же и том, что они осуществляли заключение в темницу или какие-нибудь другие способы задержания немецких купцов (так, по-видимому, следует понимать выражение «держали за собой немцев»).
Как мы видим, вопросы, из-за которых в течение всей первой трети XV в. шел спор между Новгородом и Ганзой — из-за порядка торговли солью, медом и сукнами, мехами и воском, из-за предоставления новгородцам «чистого пути за море», — в договоре 1436 г. не нашли никакого отражения. Ганза и на сей раз оказалась сильнее Новгорода и сумела отклонить эти требования, настояв на заключении договора на условии исконных гарантий свободного проезда и торговли и справедливого суда для купцов обеих сторон. «Старина», столь излюбленная ганзейцами, осталась нерушимой.
Начало упадка немецкого двора в Новгороде и рост торговли новгородцев в Ливонии
В 20–30-х годах XV в. фактическое руководство торговлей Ганзы с Новгородом переходит, как мы уже отмечали, в руки ливонских городов[423].
Основными причинами, обусловившими переход руководства торговлей Ганзы с Новгородом в руки ливонских городов, являлись территориальная близость их к Новгороду и те экономические связи, которые установились между Новгородом и Ливонией. Благоприятствовала возрастанию роли ливонских городов в сношениях Ганзы с Новгородом и та обстановка, которая сложилась на севере Европы в 20–30-х годах XV в. Вендские города во главе с Любеком, поглощенные борьбой с Данией и голландскими городами, уделяли мало внимания новгородским делам, поручая урегулирование отдельных конфликтов с Новгородом ливонским городам.
Переход фактического руководства торговлей с Новгородом от Любека к ливонским городам был оформлен соглашением. 20 июня 1442 г. совет Любека заключил соглашение с послами ливонских городов, согласно которому ливонским городам передавалось право «закрытия» и «открытия» поездок в Новгород, а также поручалось ведение переговоров с ним и заключение мира[424]. Двумя днями позже, 22 июня, в письме к властям немецкого двора Любек давал им предписание руководствоваться в своей деятельности правилами скры и указаниями ливонских городов[425].
К этому времени немецкий двор в Новгороде вступает в полосу упадка: сокращаются обороты торговли, беднеет казна двора св. Петра. В 1436 г. на обвинение новгородских властей в том, что во время последнего пребывания великого князя в Новгороде немецкие купцы не сделали ему должных подарков, ливонские послы ответили, что немцы не могли их сделать, так как на дворе в это время находились одни «молодые люди», которые все вместе не имели 100 гривен[426].
Частыми становятся жалобы властей немецкого двора на упадок и запустение. Казна св. Петра так обеднела, что выплата священнику полагавшихся ему ранее 5 гривен вознаграждения делается обременительной и размер вознаграждения уменьшается. Падает дисциплина двора. Его власти жалуются на поведение «молодых людей», которые из года в год остаются на дворе, вопреки правилам скры, торгуют пивом, играют в кости и т. д.[427] Все чаще наблюдаются периоды, когда на дворе из-за малого числа купцов отсутствуют ольдерманы, а их место занимают приказчики (hovesknechte) или надзиратели (vorstendere).
Помимо общих причин, приведших впоследствии к упадку Ганзы и ганзейской торговли, на состоянии двора отрицательным образом сказывалась возрастающая активность новгородской торговли. Не будучи в силах, несмотря на все попытки, добиться коренного изменения порядка торговли с ганзейцами в Новгороде, новгородцы развивают свою заграничную торговлю.
Мы видели, что особенно оживленная торговля велась между Новгородом и ливонскими городами — Ревелем, Нарвой, Дерптом, которые часто посещали новгородские купцы. Власти немецкого двора обнаружили большую проницательность, когда в 1441 г. писали, что «св. Петр изо дня в день идет к упадку, и товары сюда поступают не в таком количестве, как раньше, ибо они теперь мелкими партиями продаются в городах» (ливонских, —
