Русско-ливонско-ганзейские отношения. Конец XIV — начало XVI в. - [133]

Хотя по условиям договоров 1509 г. запрет, существовавший на торговлю с 1501 г. (со времени возникновения русско-ливонской войны), снимался и русско-ливонская торговля восстанавливалась, но в силу позиции, занятой ливонскими городами, это восстановление de facto не имело места. Русско-немецкая торговля велась только в Дерпте и Нарве, т. е. в тех городах, где она была восстановлена «явочным порядком» еще до заключения русско-ливонских договоров 1509 г.

Русско-ганзейские переговоры 1510 г.

Свое желание вести переговоры об улаживании русско-ганзейского конфликта непосредственно с ганзейскими городами, высказанное посольствам ливонских городов в 1507 г. и магистра в начале 1509 г., Василий III повторил в ответе императору Максимилиану. Максимилиан по просьбе Любека и других ганзейских городов 19 февраля 1509 г. обратился к Василию III с грамотой, в которой писал, что отец Василия «наущением некоторых смущенных человек» во время мира «противу всякоа правды» приказал немецких купцов в Новгороде арестовать и товары у них отнять; Максимилиан просил товары возвратить и восстановить торговлю на прежних основаниях[1062]. В ответной грамоте от 9 августа 1509 г. Василий III указывал (имея в виду, очевидно, переписку между Максимилианом и Иваном III), что императору известно, по какой причине была прервана торговля с Ливонией и 73 городами. Но когда магистр и вся Ливония «добили… челом… за свою вину», великий князь их пожаловал и велел своим отчинам Новгороду и Пскову «взять» с Ливонией перемирие (речь идет о мире 1509 г.) и разрешить торговлю. И если Любек и 72 союзных с ним города пришлют к наместникам Новгорода и Пскова бить челом «по пригожу», то великий князь «посмотря по их челобитью и исправлению» ради императора велит своим наместникам «взять с ними перемирие» и разрешить торговлю[1063]. Таким образом, восстановление торговли с Ганзой Василий III ставил в зависимость от русско-ганзейских переговоров, во время которых ганзейцы должны были продемонстрировать «свое исправленье». На вопрос, что великий князь понимал под «исправленьем» ганзейских городов, мы попытаемся ответить далее.

Хотя ганзейские города со времени нарвских переговоров 1498 г. упорно не соглашались на неоднократные предложения русского правительства о переговорах, опасаясь, очевидно, постановки вопроса о нежелательном для них пересмотре основ русско-ганзейских отношений, в конце концов они должны были уступить: в результате переписки между городами и обсуждения на съездах во второй половине 1509 г. вопрос об организации посольства в Россию был решен[1064].

В состав посольства вошли секретарь рата Любека Иоганн Роде, ревельские ратманы Иоганн Фиандт и Антониус Верне, секретарь Дерпта Матиас Леммке и ратманы Иоганн Радеманн и Эверт Ненштеде. От посольства сохранился ряд документов: инструкция послам, обращение городов к великому князю и отчет Иоганна Роде, включающий также текст русского проекта договора с Ганзой. Эти документы подробно освещают ход русско-ганзейских переговоров и дают четкое представление о целях, которых добивалась каждая сторона.

Позиция ганзейских городов излагается в инструкции послам. Инструкция начинается с пункта, предписывавшего требовать возвращения конфискованных у ганзейцев товаров[1065]. Специальные пункты вменяли в обязанность послам добиться заключения особого мира между купечеством и русскими;[1066] этими пунктами города подчеркивали свое желание отмежеваться от русско-ливонских договоров 1509 г. и от попыток распространения их норм на сферу русско-ганзейских отношений. Ту же цель преследовал и пункт о том, чтобы торговля солью велась «по старине» (по договорам 1509 г. ввоз соли в Россию запрещался). На статьи о суде, которых в прежних крестоцелованиях не было (имеются в виду статьи договоров 1509 г.), послам поручалось отвечать «с божьей помощью»[1067]. Неоднократно подчеркивалось, что мир следует заключить «по старине» и купцов в Новгороде держать также «по старине»[1068]. Присоединением Пскова к Русскому государству, которое произошло в начале 1510 г., был обусловлен пункт инструкции о том, что договор, заключенный между Дерптским епископством и Псковом, должен соблюдаться и что в соответствии с договором должна быть разрешена торговля на немецком берегу в Пскове[1069]. Основной мотив инструкции заключался в стремлении сохранить «старину» и нормы прежних русско-ганзейских договоров без изменений.

Вооруженное этой инструкцией, посольство ганзейских городов выехало 17 февраля 1510 г. из Нарвы и 21-го прибыло в Новгород, куда несколько часов спустя приехал из Пскова Великий князь. 24 февраля он дал послам первую аудиенцию, во время которой Иоганн Роде зачитал обращение городов[1070]. В обращении после приветствия великому князю излагалась обычная в ливонских и ганзейских источниках версия русско-ганзейского конфликта, согласно которой великий князь по наущению «злых людей», вопреки договорам, правам и привилегиям купечества, арестовал ганзейских купцов и отобрал у них товар, и выражалась надежда (с ссылками на грамоту Василия III императору), что великий князь товар возвратит и даст купечеству «обычный мир» (