Русско-литовская знать XV–XVII вв. - [5]
Особый интерес представляют его исследования по истории мелких вотчинников, частично включенные в монографию «Село и деревня Северо-Восточной Руси XIV – XVI вв.», в которых генеалогические таблицы различных семей составлены на основе актов. Впервые в русской генеалогии С. Б. Веселовский здесь разрабатывает методику реконструкции родственных связей между отдельными лицами при отсутствии современных родословных росписей[45].
Источником, дающим сведения по истории семьи древнерусского города, являются берестяные грамоты. Их отличием от документов, дошедших до нас в составе архивов, является то, что как датирующим признаком, так и признаком, связывающим каждую грамоту с целым кругом археологических памятников, являются их стратиграфические данные.
Богатство известий берестяных грамот в генеалогическом аспекте рас-крыто в работах В. Л. Янина. Комплексный анализ письменных источников и археологического материала позволил автору осветить жизнь феодальных семей во всех аспектах – экономическом, политическом, культурном, а также связать ее с политической борьбой в Новгородской республике[46].
В работах В. Л. Янина, где данные археологии проверяются и дополняют известия письменных источников, виден новый метод генеалогического исследования, представляющий синтез известий сфрагистики, письменных источников, памятников материальной культуры. Все, даже самые мелкие известия об одном лице образуют единую цепь, связывающую события политической жизни[47].
История бытования родословия великих князей литовских в Русском государстве XV – начала XVI в., причины создания различных редакций этого родословия изучены В. Т. Пашуто[48]. Кроме этого, автор впервые в русской историографии опубликовал таблицы матримониальных связей русской княжеской династии с иностранными дворами XI – середины XIII в.[49]
Появившиеся в последние годы работы по истории землевладения, складывания правительственного аппарата Русского государства и др. часто содержат конкретные генеалогические исследования, посвященные истории отдельных фамилий. Такой работой является монография А. И. Копанева[50], где собран значительный круг сведений о роде Монастыревых, отдельных фамилий Белозерских князей (Кемских, Ухтомских и др.). Подробно исследована легенда родословных книг о происхождении рода Монастыревых и на основе других источников показаны ее полная состоятельность и возможное использование семейных преданий при ее составлении.
Вкладом в развитие русской генеалогии являются работы А. А. Введенского о Строгановых[51]. При изучении истории этого рода впервые в русской историографии появилась генеалогическая работа, посвященная истории крестьянской семьи[52]. В работах А. А. Введенского дана полная история рода Строгановых, большое внимание уделено и экономическому росту отдельных ветвей дома и связи их с московским правительством.
Генеалогии в ее социально-политическом аспекте посвящены работы В. Б. Кобрина[53]. Составленный им список опричников является самым полным не только по количеству упомянутых лиц, но и по объему собранных о них сведений. Если подходить к оценке этой работы с точки зрения генеалогического исследования, то можно утверждать, что здесь впервые объединены социально-экономическое и социально-политическое исследования при изучении истории отдельных фамилий.
Большое значение для генеалогии имеют работы А. А. Зимина по истории государственного аппарата России XVI в.[54] Вопросы генеалогии в них тесно связаны с вопросами образования государственного аппарата, как центрального так и местного. Основное значение этих трудов заключается в том, что в них решаются вопросы социально-политической истории России конца XV – XVI в. Но, помимо этого, они содержат массу сведений о службе, родстве, участии в политической жизни всех лиц, занимавших какое-либо официальное положение в это время.
В трудах А. А. Зимина сформирован новый метод генеалогического исследования: отбор биографических сведений об отдельных лицах сочетается в них с источниковедческим анализом документов, содержащих эти сведения.
Все больше внимания уделяется генеалогии купеческих и промышленных родов. Это и происхождение, и складывание в XV – XVII вв. купеческих фамилий, и их история в более позднее время[55]. Фактически эти работы освещают историю русской буржуазии.
Большой интерес представляют методы генеалогического анализа документов личного состава правительственных учреждений середины XVIII в., предпринятые С. М. Троицким[56]. Это первый опыт в советской историографии массового исследования генеалогических памятников того времени.
Значительное место занимает генеалогия в работах, посвященных общественно-политической истории, но здесь больше сделано литературоведами, которые часто привлекают генеалогию при датировке, атрибуции произведений, при изучении биографии общественных деятелей
