Русский Зорро, или Подлинная история благородного разбойника Владимира Дубровского - [5]
…но сейчас отставной капитан Копейкин всколыхнул былое, напомнив поручику отставного капитана Дубровского. Слава богу, инвалид уже поковылял восвояси, а друзья и вино за ужином сгладили раздражение от нечаянной встречи. Думать Владимиру полагалось о другом: в компании он считался заводилою, к тому же по ранению не заступал в караул и, стало быть, мог целыми днями свободно выдумывать и готовить шалости. Откушав, гвардейцы приступили к нему с расспросами:
– Дубровский, голубчик, не томи! Ты что на завтра затеял?
Прежде чем ответить, Владимир закончил набивать трубку с янтарным чубуком и выпустил в потолок длинную струю табачного дыма.
– Поедем на Чёрную речку, – многозначительно молвил он. – Будет потеха, лишь бы погода не подвела.
Опасения оказались напрасными.
Чёрная речка змеилась у северной границы Петербурга, и столичные жители облюбовали для отдыха её невысокий покатый берег. Сюда приезжали на пикник целыми семьями из города и с окрестных дач: стелили на траве пледы, выставляли корзинки с домашней снедью и наслаждались благосклонностью капризного петербургского лета. Чиновные отцы, подвернув брюки, шлёпали босыми бледными ногами вдоль кромки воды или разматывали удочки – одним удавалось подцепить на крючок шальную рыбёшку, другие с пристрастием дегустировали наливки… Матери полулёжа грызли печенье и перемывали косточки знакомым. Дети помладше резвились под присмотром нянек. Старшие мальчики гоняли мяч, безжалостно марая светлую одежду зеленью и соком одуванчиков. Юные девы в лёгких свободных платьицах играли в серсо: вооружались деревянными шпагами длиною в аршин и перебрасывали небольшой обруч с клинка на клинок.
К полудню покой и умиротворение отдыхающих были нарушены самым неожиданным образом. Барышня, ловко поймавшая обруч на шпагу, собралась отправить его сопернице, но вместо того вдруг вскрикнула и выронила оружие. Одной рукою она зажала себе рот, другой указывала на излучину реки…
…где появилась большая чёрная шлюпка с десятью монахами в чёрных, низко надвинутых клобуках. Шестеро гребцов мерно вздымали вёсла, рулевой с рукою на перевязи держал румпель, и ещё трое на носу шлюпки покачивали чадящими факелами. Приближаясь к месту пикника, монахи на голоса уныло затянули поминальную песнь.
Дачники умолкли и замерли, крестясь: посреди шлюпки чернел гроб, который везли монахи. Песнь окончилась, шлюпка ткнулась в берег. В полной тишине монахи выгрузили гроб на траву. Дети жались к нянькам, но посматривали на происходящее с пугливым любопытством; кому-то из дам сделалось дурно…
…и крик вырвался у многих, когда в руках одного из монахов блеснул невесть откуда взявшийся топор.
– Аллилуйя! – густым басом возгласил монах и обрушил топор на гроб. Под женское верещание он поддел расколотую крышку, которая не была приколочена, сковырнул её в сторону…
…а монахи, с хохотом сбросив клобуки, оказались гвардейскими офицерами во главе с Дубровским. По его команде молодцы выдернули из гроба два ящика, в коих позвякивали бутылки.
– Дамы и господа, – обратился Владимир к остолбеневшим дачникам, – прошу извинить за небольшую мистификацию и разделить с нами радость жизни. Жё ву зан при, шампанского!
С этими словами он здоровою рукой приобнял за талию стоявшую рядом белокурую девицу из тех, что играли в серсо, и звонко чмокнул её в щёку. Девица сдавленно пискнула.
– О-о-о! – с одобрением загудели офицеры.
Пенные струи рванулись из откупоренных бутылок, но дачники не приняли приглашения: они спешно собирали вещи – пикник был безнадёжно испорчен.
Избранницу Дубровского увела за руку пунцовая от негодования женщина средних лет, которая лопотала что-то по-немецки. Владимир с усмешкою изобразил им вослед старомодный церемонный поклон, когда позади раздался спокойный голос:
– Однако, и шутки у вас!
Дубровский обернулся. Перед ним стоял седой плечистый мужчина лет пятидесяти с лишком, продолжая неторопливо говорить:
– Признаться, давно не видал ничего подобного. Думал, гвардия уж не та… Есть ещё, значит, порох в пороховницах?
– Как не быть… ваше сиятельство, – запнувшись, ответил Владимир: он узнал графа Толстого.
Фёдор Иванович Толстой слыл человеком легендарным. Из уст в уста передавали рассказы о его невероятных приключениях, кровавых поединках и военном геройстве. Граф заслуженно прозывался Американцем: четверть века назад он и впрямь побывал в обеих Америках с первой русской кругосветной экспедицией. Грибоедов упоминал Фёдора Ивановича в комедии «Горе от ума». Полгода назад на премьере в Александринском театре Дубровский видел, как Толстой поднялся со своего места в ложе и раскланялся с публикой, когда со сцены зазвучало: «В Камчатку сослан был, вернулся алеутом»…
Седины убеляли причёску и роскошные бакенбарды графа. Поняв, что узнан, Толстой не изменился в лице, но, без сомнения был доволен своею славой.
– С кем имею честь? – спросил он.
– Поручик Дубровский, к вашим услугам.
– Хм… А что с рукой, поручик? Неудачная шутка?
Владимир ответил коротко:
Величайшая тайна всех времён и народов уходит корнями в глубь веков.К ней прикасались библейские пророки и апостолы во главе с Андреем Первозванным, российские государи Иван Грозный, Пётр Первый и Павел, великие писатели и учёные, знаменитые воины и политики.Пока люди бились над её разгадкой, жернова истории перемололи не один народ и не одну империю. Теперь настало время избранных, которые откроют тайну всему человечеству и круто изменят ход мировой истории.Это случится в нашей России, в Санкт-Петербурге.Здесь и сейчас.
«Будущее легче изобрести, чем предсказать», – уверяет мудрец. Именно этим и занята троица, раскрывшая тайну трёх государей: изобретает будущее. Герои отдыхали недолго – до 22 июля, дня приближённого числа «пи». Продолжением предыдущей тайны стала новая тайна двух реликвий, перед которой оказались бессильны древние мистики, средневековые алхимики и современный искусственный интеллект. Разгадку приходится искать в хитросплетении самых разных наук – от истории с географией до генетики с квантовой физикой. Молодой историк, ослепительная темнокожая женщина-математик и отставной элитный спецназовец снова идут по лезвию ножа.
Виртуозный карточный шулер, блестящий стрелок и непревзойдённый фехтовальщик, он с оружием в руках защищал Отечество и собственную честь, бывал разжалован и отчаянной храбростью возвращал себе чины с наградами. Он раскланивался с публикой из театральной ложи, когда со сцены о нём говорили: «Ночной разбойник, дуэлист, / В Камчатку сослан был, вернулся алеутом, / И крепко на руку не чист; /Да умный человек не может быть не плутом». Он обманом участвовал в первом русском кругосветном плавании, прославился как воин и покоритель женских сердец на трёх континентах, изумлял современников татуировкой и прошёл всю Россию с востока на запад.
Невероятно жаркое лето 1912 года. Начинающий поэт Владимир Маяковский впервые приезжает в Петербург и окунается в жизнь богемы. Столичное общество строит козни против сибирского крестьянина Григория Распутина, которого приблизил к себе император Николай Второй. Европейские разведки плетут интриги и готовятся к большой войне, близость которой понимают немногие. Светская публика увлеченно наблюдает за первым выступлением спортсменов сборной России на Олимпийских играх. Адольф Гитлер пишет картины, Владимир Ульянов — стихи… Небывало холодная зима 1916 года. Разгар мировой бойни.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.