Русский язык в зеркале языковой игры - [201]
Л. П. Крысин отмечает, вместе с тем, двойственность в отношении говорящих к иноязычным словам — в чужой речи они нередко раздражают [Крысин 1996а: 147].
2. Иногда авторы подчеркивают, что иноязычные слова, даже, казалось бы, полностью освоенные, все-таки по многим параметрам существенно отличаются от слов родного языка, ср.:
(1) В Средней Азии (...) выпить ничего нет, но жратвы зато много: акыны, саксаул Так он так и питался почти полгода: акынами и саксаулом (Вен. Ерофеев, Москва — Петушки).
Аномальность фразы быстрее вскрывалась бы и ощущалась более резко, если бы фраза включала слова родного языка {„выпить ничего нет, но жратвы зато много: народные певцы, кустарник
3. Раздражение, вызываемое иногда иноязычными словами, сильнее всего проявляется в обыгрывании макаронической речи. Вышучивание злоупотребления иноязычными словами, естественно, требует (не только от автора, но и от читателей) владения иностранными языками. Неудивительно поэтому, что после октябрьского переворота, с общим падением культуры, этот прием создания комического используется всё реже и реже, и, в основном, в эмигрантской литературе. Приведем примеры макаронической речи в литературе XIX—XX вв.:
(2) Amour, exil—
Какая гиль! (А. Пушкин).
(3) Около него была целая плеяда седых волокит и esprits forts, всех этих Масальских, Санти и tutti quanti (А. Герцен, Былое и думы, ч. 1, V).
(4) И вот этих дез испанцев,
И карлист и кристинос,
Кучей, право, набралось!
А уж английских фамилий,
У которых столько филий,
И гарсонов, и парти,
Пропасть, господи прости!
(И. Мятлев, Сенсации и замечания г-жи Курдюковой).
(5) —Я даже, говорит— «пар сет оказиен» и стихи написал: вот,, «экутэ», пожалуйста (Н. Лесков, Жидовская кувырколлегия, 9).
(6) Если ты достиг возмужалости и кончил науки,, то recipe: ипат и приданого quantum satis (А. Чехов, Два романа, I).
(7) Этот Ескимосов парвеню и моее-жанр, свинья в ермолке и моветон, но папаше с дочкой манже и буар хочется, так что тут некогда рассуждать омо-ве-жанрах(А. Чехов, Тапер).
(8) В Туле шнапс-тринкен, легкое опьянение и шляфен. Спал, скрючившись в 3 погибели (А. Чехов—Чеховым, 7 апр. 1887).
(9) — В Самарской губернии голод»
— «Да, слышал я, слышал» как жаль!*
Какого прикажете супу puree a la reine, imperial?»
(В. Буренин, Menu).
(10) Зима! Пейзанин, экстазу я,
Ренувелирует шоссе,
И лошадь, снежность ренифлуя,
Ягуарный делает эссе (Г. Е., пар. на И. Северянина).
(11) Вланшит вуаль солютидитный
В обскуре моря голубом»
Что шершит он в стране лонгитной,
Что обронил в краю родном?
(Mixtix. Стихозы Лермонтова. Подражание новым поэтам).
(12) Лунный свет на Колизее
Видеть(стоит ипа lira),
Хорошо для/orestieri
И скитающихся мисс (М. Кузмин, Колизей).
(13) — Как условлено, так и сделано. Доне му а того кельк-шозу, который в той железной щикатулке лежит! (А. Аверченко, Спермин).
(14) Пардон, еще пардон (И. Ильф, Записные книжки).
(15) А если / стриткара набита, / около
можете взять / подземный трен.
Возьмите / с меняньем пересядки тикет и прите спокойно, / будто в телеге
(В. Маяковский, Американские русские).
(16) Ардальон Панкратьевич (нос свеклой, глаза—тусклые) вошел в палату и (кислым голосом):
— Мать, поднеси чарочку.
Ардальоновы девы всполохнулись, закивали туловищами, учиняли политес с кон-верзационом:
— Пуркуа, фатер, спозаранку водку хлещете? (А. Флит, пар. на А. Толстого, цит. по: [Новиков 1989]).
Комический эффект усилен в (16) смешением трех языков — русского просторечия с немецким и французским.
(17) И не то чтобы в Бразилии «маде»,
А написано ж внизу на наклейке,
Что, мол, «маде» в СССР, в маринаде,
В Ленинграде, рупь четыре копейки!
(А. Галич, О том, как Клим Петрович восстал...).
(18) Я подхожу до портье [гостиницы] и говорю ему ломаным языкам:
— Ейн шамбер-циммер, говорю, яволь?
Портье говорит:
— Батюшки-светы, никак иностранец к нам приперся.
И сам отвечает тоже ломаным языком:
— Яволь, яволь. Она, шамбер-циммер, безусловно яволь. Битте-дритте, сию минуту. Сейчас выберу номер, какой получше и где поменьше клопов (...)
— Яволь, говорю, битте-цурбитте. Несите, говорю, поскорей чемодан в мою ну-мерулю (М. Зощенко, История с переодеванием).
4. Особый интерес представляет в (18) наблюдение Зощенко, касающееся речи п о р т ь е: он, вслед за «иностранцем», тоже начинает говорить ломаным языком (проявление прагматического принципа кооперации?). Сходный пример приводится в комедии Карло Гольдони «Семья антиквария, или Свекровь и невестка» (пер. А. В. Амфитеатрова). Обманщик Арлекин задорого сбывает графу Ан-сельмо кучу хлама, выдавая его за антикварные редкости. При этом себя он выдаёт за заезжего армянина, хотя из армянского языка знает только «-янц», которым он и оканчивает каждое слово. Любопытно, что одураченный Ансельмо также переходит на «армянский язык» (цит. по: [Новиков 1989]):
(19) Ансельм о. Я если будянц еще~ еще редкостьянц, обязательно приносянц.
А р л е к и н.Да, да, приносянц, приходянц, обставьянц.
5. Особенно силен комический эффект в случаях, когда слово иностранного языка «русифицируется»: получает русское окончание или предлог, к нему присоединяется русская частица, оно вводится в типично русскую синтаксическую конструкцию — см. ниже (1)—(5), или же, наоборот, русское слово оформляется «на западный манер», например снабжается артиклем — (6)—(7):
Эта книга — правдивый и бесхитростный рассказ о детстве и юности автора, которые пришлись на трудные военные и «околовоенные» годы. Не было необходимости украшать повествование выдуманными событиями и живописными деталями: жизнь была ярче любой выдумки.Отказавшись от последовательного изложения событий, автор рисует отдельные яркие картинки жизни Прикамья, описывает народную психологию, обычаи и быт, увиденные глазами мальчишки.Написанная с мягким юмором, книга проникнута глубоким знанием народной жизни и любовью к родному краю.В. З. Санников — известный филолог, доктор филологических наук, автор работ по русскому языку и его истории, в том числе «Русский каламбур», «Русский язык в зеркале языковой игры».
Данная книга — воспоминания автора о жизни в Москве с 1955 г. Живо и с юмором описывается научная и общественная жизнь Институтов Академии наук в «период оттепели», их «золотой век», сменившийся периодом «смуты» в 60–70-х, изгнание из Академии по политическим мотивам автора, его товарищей и коллег. Описывается путь автора в науке, приводятся материалы из его книг, посвящённых языковой шутке, и наблюдения над способами создания каламбура и других видов комического. Записки по содержанию — очень пёстрые.
Книга рассказывает о жизни и сочинениях великого французского драматурга ХVП века Жана Расина. В ходе повествования с помощью подлинных документов эпохи воссоздаются богословские диспуты, дворцовые интриги, литературные битвы, домашние заботы. Действующими лицами этого рассказа становятся Людовик XIV и его вельможи, поэты и актрисы, философы и королевские фаворитки, монахини и отравительницы современники, предшественники и потомки. Все они помогают разгадывать тайну расиновской судьбы и расиновского театра и тем самым добавляют пищи для размышлений об одной из центральных проблем в культуре: взаимоотношениях религии, морали и искусства. Автор книги переводчик и публицист Юлия Александровна Гинзбург (1941 2010), известная читателю по переводам «Калигулы» Камю и «Мыслей» Паскаля, «Принцессы Клевской» г-жи де Лафайет и «Дамы с камелиями» А.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
В коллективной монографии представлены избранные материалы московского конгресса к 100-летию русского формализма (август 2013 года; РГГУ – НИУ ВШЭ). В середине 1910-х годов формалисты создали новую исследовательскую парадигму, тем или иным отношением к которой (от притяжения до отталкивания) определяется развитие современных гуманитарных наук. Книга состоит из нескольких разделов, охватывающих основные темы конгресса, в котором приняли участие десятки ученых из разных стран мира: актуальность формалистических теорий; интеллектуальный и культурный контекст русского формализма; взаимоотношения формалистов с предшественниками и современниками; русский формализм и наследие Андрея Белого; формализм в науке о литературе, искусствоведении, фольклористике.
Великое искусство человеческого бытия в том и состоит, что человек делает себя сам. Время обязывает, но есть еще и долги фамильные. Продление рода не подарок, а искусство и чувство долга. Не бойтесь уходить из жизни. Она продолжается. Ее имя – память. Поколение сменяется поколением. Есть генетика, есть и генезис. Если мы, наследующие предков наших, не сделаем шаг вперед, то, значит, мы отстаем от времени. Значит, мы задолжали предкам. Остается надежда, что наши потомки окажутся мудрее и захотят (смогут) отдать долги, накопленные нами.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В данной энциклопедии под одной обложкой собраны сведения практически обо всех произведениях и героях Достоевского, людях, окружавших писателя, понятиях, так или иначе связанных с его именем. Материал носит информативный и максимально объективный характер. Издание содержит 150 иллюстраций, написано популярным языком и адресовано самому широкому кругу читателей. Впервые энциклопедия «Достоевский» Н. Наседкина вышла в московском издательстве «Алгоритм» в 2003 году, была переиздана книжным холдингом «Эксмо» в 2008-м, переведена на иностранные языки.
Книга рассказывает о том, как были дешифрованы забытые письмена и языки. В основной части своей книги Э. Добльхофер обстоятельно излагает процесс дешифровки древних письменных систем Египта, Ирана, Южного Двуречья, Малой Азии, Угарита, Библа, Кипра, крито-микенского линейного письма и древнетюркской рунической письменности. Таким образом, здесь рассмотрены дешифровки почти всех забытых в течение веков письменных систем древности.