Русский транзит 2 - [27]
Юрьев стал вновь задыхаться. Вернее, он просто не мог сделать вдох, поскольку всюду — и вокруг, и над головой — была вода. Оттолкнувшись от земли, он отчаянно за работал руками, мучительно пытаясь вы нырнуть на поверхность еще до того момента, когда его грозящие взорваться легкие рефлекторно втянут в себя воду.
На Юрьева смотрел какой-то подросток и осторожно теребил его за плечо.
— Кто вас так? Здравствуйте… Юрьев попробовал приподняться на локте, чтобы лучше разглядеть подростка — это лицо он совсем недавно где-то видел, — но боль в голове и, главное, в груди вернула его в исходное положение. Юрьев застонал.
— Лежите, не вставайте. Это здесь вас так отделали?
Юрьев едва заметно кивнул.
— Где я тебя видел? — тихо спросил Юрьев.
— В клубе на тренировке. Вы вчера приезжали, искали Игоря.
— Как тебя зовут?
— Максим. Я вместе с вашим Игорем боксом занимался, потом вместе качаться стали…
И тут Юрьев все вспомнил. И как ездил с утра за город к слепой старушке, и как просил помощи у Коли, и как потом колесил с Марселем по городу в поисках сына, и как его насмерть били съемщики долгов, и как, наконец, его добивали в милиции, заставляя признаться в убийстве старика вахтера.
Юрьев понял, что жизнь его теперь подошла к своему логическому завершению: то, к чему он шел, порой кокетничая с собутыльниками на тему собственной смерти, последние два года, вдруг встало перед ним во всей своей обнажающей душу правоте. Последняя, державшая его на плаву, цель была исчерпана. Он не нашел сына.
— А ведь я так и не нашел его, — с горькой усмешкой сказал Юрьев и заплакал, не стыдясь ни слез, ни прыгающих кровоточащих губ…
Дверь открылась, и в камеру с грязной ухмылочкой ввалился еще один, лет сорока, ХУДОЙ и маленький человек.
— Здорово, Чика, чего опять к нам? — недовольно спросил кто-то из сокамерников.
— А ты будто не рад меня видеть снова? — отозвался Чика, ощерившись. Передние зубы у Чики в целом отсутствовали. Лишь кое-где из красных десен сиротливо выглядывали почерневшие обломки, словно печные трубы на пепелище…
— Ты же нас, как мух, уже всех высосал, — сказал кто-то.
— Еще не всех, с прибавленьецем вас! — гнусно захохотал Чика.
— Парня-то не трожь, он по недоразумению. А этот — полутруп: из него менты отбивную сделали!
— Вот и хорошо, значит, готовенький. Я люблю с пылу с жару, готовеньких. Но ежели вы так за него беспокоитесь, то я, конечно, исключаю его из списка. Так, кто у нас сегодня донор, чья очередь? — Чика оглядел камеру.
Все сидели на своих местах, либо опустив голову, либо смотря в сторону.
— Я так понимаю, что никто сегодня не желает безвозмездно отдать свою кровь узнику усиленного режима?
Все напряженно молчали.
— Молчите? Ну и ладно. Значит, добровольцев нет. Тебя, дядя, как зовут-то? — обратился Чика к Юрьеву. — Анатолий? Толя значит… Толян! Вот что, Толян, я в этих учреждениях живу всю свою сознательную жизнь. Меня мамаша прямо в тюрягу подбросила, чтобы с малолетства жизнь нюхал, и с тех пор я — сын режима. Понял? Ну вот. Посмотри на меня — таким меня сделала тюрьма; здоровье свое я оставил на одной очень важной для родины комсомольской стройке. Питание здесь — сам понимаешь, не хватает калорий. Ты, кстати, в наших краях впервые? Ага… Ну так вот. Братва здешняя взяла надо мной, как над ветераном строек социализма и туберкулезником, шефство — поит меня собственной кровью, вскармливает значит. Почему, спросишь? Да нет, им меня не жалко — они меня не любят… Но ведь им еще в зону идти, а там закон — тайга. Там меня все знают и ценят. И если я на кого-нибудь из них здесь обижусь, то, сам понимаешь, там у него совсем нехорошо получится… Ты ведь, дядя, старичка замочил по пьянке, так что как раз в наши края угодишь. А там я тебе первый кореш буду — все хорошее припомню… Видишь, я даже не предлагаю тебе сыграть, а у нас ведь здесь только на «так» или на «просто так» играют, и, значит, тебе всяко выходит дырочка… Ну давай, давай, дядя, я у тебя тут на руке чикну и попью малость калорий…
Чика даже засмеялся от удовольствия — так ему понравился собственный рассказ. Он порылся где-то в куртке и извлек маленький кусочек бритвы.
Юрьеву было уже все равно. Он лежал, отвернув голову в сторону от гогочущего урки и плакал.
— Оставь его в покое! — крикнул Максим.
— Это кто это там пискнул? А? Вы сто тут без меня мысей развели? зашепелявил Чика, поворачиваясь к подростку. — Ты, паренек, нехоросо поступаесь старсим указываесь! Придется стать твоим отцом, поучить тебя немноско, — Чика пошел прямо на Максима, разведя руки в стороны, как бы искренне не понимая, в чем дело.
Максим, побледнев, поднялся с табурета. Остановившись от подростка на расстоянии вытянутой руки, Чика кривыми пальцами левой руки схватил Максима за подбородок, словно стараясь получше рассмотреть его. Максим не шевелился и смотрев на урку исподлобья.
Чика театрально поднял правую руку… и тут же полетел на камерников, опрокинув одного из них с табурета.
— А, падла! — завизжал поднявшийся с пола Чика, у которого изо рта хлынула кровь. — Ты — покойник!
Но он так и не смог больше дотронуться до подростка. Максим выбросил навстречу прыгнувшему Чике сжатый кулак и вновь опрокинул Урку. Все в камере встали со своих мест и попятились к стене, освобождая пространство для драки.
Энергичность текста книги, непринужденность и блеск диалогов, сдобренных юмором, сложностью сюжетных поворотов при строгой их логичности, стиль "экшн"…Читатель чуть ли не на каждой странице восклицает: "Это же кино! Это же чистое кино!". Возможно…
Евгений Покровский известен читателям по триллеру "Русский транзит-2", который он написал в соавторстве с В.Борковским. Хотя "Тот, кто стоит за спиной" сюжетно не связан с "Русским транзитом-2", написана эта книга в столь же напряженном ритме, с соблюдением всех канонов детективного жанра. По ходу действия, насыщенного захватывающими событиями, погонями, перестрелками, похищениями, - читатель вместе с автором попадает в самую гущу интриг сотрудников служб безопасности. Но именно в этот момент, когда все секреты разгаданы и главный преступник выявлен, начинается самое таинственное ...
Крутая интрига противостояния маньяка и российских спецслужб не дает читателю расслабиться ни на секунду и держит его в напряжении от первой до последней страницы. Мастерство В. Барковского в описании сцен зверств выродка заставляет пережить целую гамму чувств: от животного ужаса до болезненного любопытства зрителя, жаждущего кровавого зрелища. Ареной действия изверга становится огромный город. Кто сможет остановить выродка? И сможет ли вообще?…
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.