Русский народ в битве цивилизаций - [53]

Типичным примером того, как коммунистические, уже послесталинские вожди откровенно пренебрегли интересами русского народа, была передача Украине Крыма в 1954 году. Это же сказалось и в экономической политике: вся страна (кроме богатого нефтью Азербайджана) дотировалась за счет РСФСР. В тяжелейшие годы войны были созданы Академии наук Казахстана, Узбекистана, Армении, Азербайджана, Татарский, Киргизский, Карело-Финский филиалы Академии наук СССР. В российских институтах готовилась национальная интеллигенция теперешних стран СНГ или республик Российской Федерации, которая сейчас часто с такой враждебностью относится к России. В РСФСР около 15 % мест в крупнейших вузах отдавалось поступавшим вне конкурса учащимся других республик. В 1973 году на 100 научных работников имелось аспирантов: среди русских — 9,7 человека, белорусов — 13,4, туркмен — 26,2, киргизов — 23,8. Русские и белорусы имели самый низкий процент лиц, обладающих ученой степенью. Таков же был и уровень жизни: в 1950-е годы доходы колхозников Узбекистана были в 9 раз выше, чем в РСФСР.

В идеологии постановление XXIV съезда КПСС (1971 год) декларировало: «Полное торжество социализма во всем мире неизбежно, и за это торжество мы будем бороться, не жалея сил» (чьих?). Тогда же «Правда» писала: «Да, Ленин родился в России, но российскую революцию он никогда не представлял себе иначе как составную часть и фактор мировой революции». Дух интернационализма был жив! Да и в речах тогдашних вождей ясной была полная отрешенность от исторической России, о «нашей стране» они говорили, только подразумевая: после 1917 года. Последнее такое заявление я помню от Горбачева. Еще будучи вторым человеком в партии (первым был Черненко), он поехал с визитом в Англию и на каком-то банкете напомнил, что «дипломатические отношения между нашими странами имеют долгую историю — они установились в 1924 году». Ну просто не мог он всерьез считать, что до революции у России и Англии не было дипломатических отношений! Очевидно, такова была сила идеологической традиции. (Впрочем, он-то легко выучивал новые слова и уже через несколько лет лепетал о «тысячелетней традиции» нашей страны.)

Было очевидно, что всякое соприкосновение с русской исторической традицией, попытка восстановления исторической памяти — болезненна для режима и вызывает ответный удар, обвинения в «патриархальщине», «антисоветизме», «идеализации старины», «отступлении от классовых критериев». Такие удары в свое время обрушились на В. В. Кожинова (за статью, где упоминалось «Слово о Законе и Благодати» Илариона Киевского), Ю. И. Селезнева (за книгу о Достоевском), Ю. М. Лощица (за книгу о Гончарове), М. П. Лобанова (за книгу об Островском), В. П. Астафьева и многих других. Удар начинался со статьи в «Коммунисте» или «Литературной газете» и реализовывался в запрете на публикацию, часто на многие годы.

С начала 1970-х годов тяга к национальным корням, к русской традиции стала пробивать себе дорогу и в официальных публикациях. Появился целый слой писателей, литературоведов, публицистов, пытавшихся осуществить эту тенденцию, не уходя в «подполье» или эмиграцию. После нападок на более низком уровне решительный удар со стороны партийного руководства был нанесен тогдашним руководителем Агитпропа А. Н. Яковлевым в статье «Против антиисторизма» («Литературная газета». 15.11.72). Автора беспокоило то, что, хотя Ленин уже предупреждал по поводу «патриархальщины», появились какие-то «проповедники теории «истоков», причем они ищут эти истоки «именно в деревне»… Если говорить точнее, то речь идет даже не о старой деревне, а о «справном мужике»… И с вершин Агитпропа напоминается: «…то, что его жизнь, его уклад порушили вместе с милыми его сердцу святынями в революционные годы, так это не от злого умысла или невежества, а сознательно». «А «справного мужика» надо было порушить. Такая уж она неуемная сила, революция». Но ведь статья на самом деле ставит принципиальный вопрос! Она предлагает всем критикуемым авторам открыто ответить на главный вопрос: надо ли было «порушить справного мужика»? Конечно, тогда это был скользкий прием: открыто заявить о своем сочувствии раскулаченным мужикам оппонентам Яковлева было слишком опасно.

Но вопрос не потерял актуальности и до сих пор (и, может быть, долго не потеряет). Теперь-то каждый может на него ответить. Если признать, что раскрестьянивание было необходимо — хотя бы, предположим, чтобы выиграть войну или построить мощную державу, создать паритет в гонке вооружений, — то прав оказывается Яковлев: «справный мужик» и должен был быть «порушен». Тогда надо извиниться перед ним за то, что его статья во всех русских кругах 27 лет считалась эталоном антипатриотизма. Или надо признать, что путь, предполагающий уничтожение сословия, которое составляет 4/5 населения, недопустим, его нельзя и обсуждать (как не обсуждаем мы, например, экономических преимуществ умерщвления всех стариков старше 60 лет), а необходимо сосредоточить все силы на поиске другого пути. Ведь если признать, что «исторически целесообразно» было уничтожить русское крестьянство, то почему не может оказаться, что «целесообразно» уничтожить и весь русский народ? (Разумеется, речь идет об уничтожении крестьянства