Русский народ в битве цивилизаций - [33]

Основные положения теории Чаянова таковы (21). Он анализирует то, что он называет «организационным планом» крестьянского хозяйства, и разбивает его на ряд «звеньев». Некоторые из них непосредственно связаны с индивидуальностью крестьянского хозяйства, которая была бы разрушена их обобществлением. О них он говорит: «Деятельность сельского хозяина носит настолько индивидуальный местный характер, настолько обусловлена особенностями каждого клочка эксплуатируемой поверхности, что никакая руководящая извне воля не сможет вести хозяйства, если оно сколько-нибудь интенсивно. Можно сказать, что все искусство сельского хозяина заключается в умении использовать частности. Только сам хозяин, за долгие годы практики изучивший свое хозяйство, может успешно вести его, а тем более реформировать».

Но это не значит, что сельское хозяйство не способно использовать преимущества крупного хозяйства. От организационного плана можно «отщепить» целый ряд звеньев, которые только выигрывают от объединения. Такое объединение создается кооперацией. Кооперация плодотворна для таких, например, звеньев земледельческого производства, как молотьба, сливкоотделение, приготовление масла, трепка льна, продажа сельскохозяйственной продукции, покупка продуктов промышленности, получение кредитов и других.

Для большого числа этих форм деятельности Чаянов исследовал «дифференциальный оптимум», то есть размер охваченных кооперацией хозяйств, при котором она может быть максимально эффективна. Главный вывод заключается в том, что оптимум очень резко различается для разных видов деятельности. Например, «молочные товарищества работают на радиусах в 3–5 верст, свеклосахарные и картофельные — около 10, а остальные — закупочные, кредитные и страховые — на радиусах часто еще больших, не говоря уже о союзах сельскохозяйственных товариществ». Как следствие, чтобы их работа была эффективнее, крестьяне должны объединяться во множество кооперативов разных размеров по тому или другому профилю их деятельности.

Такую кооперацию Чаянов называет «вертикальной», в отличие от «горизонтальной», когда одна и та же группа крестьян объединяет все свои хозяйства, все звенья своего организационного плана и при этом для большинства из них не достигается оптимума. Типичный пример «горизонтальной» кооперации — колхоз. Как считает Чаянов, «вертикальная» кооперация соединяет мелкое хозяйство, не теряющее своей индивидуальности, с общегосударственным и даже мировым рынком. Он пишет:

«Что, в самом деле, замечательного на вид в том, что крестьянка, отдоив свою корову, чисто моет свой бидон и относит в нем молоко в соседнюю деревню в молочное товарищество, или в том, что сычевский крестьянин-льновод свое волокно вывез не на базар, а на приемный пункт своего кооператива? А на самом деле эта крестьянка со своим ничтожным бидоном молока соединяется с двумя миллионами таких же крестьянок и крестьян и образует свою кооперативную систему Маслоцентра, являющуюся крупнейшей в мире молочной фирмой и уже заметно реорганизующей ныне весь строй крестьянских хозяйств молочных районов. А сычевский льновод, обладающий уже достаточной кооперативной выдержкой, является частицей кооперативной системы Льноцентра, являющейся одним из крупнейших факторов, слагающих мировой рынок льна».

И эта концепция не являлась рациональной конструкцией, вышедшей непосредственно из головы ее автора — как «Государство» Платона, «Утопия» Мора, «Город Солнца» Кампанеллы, «Коммунистический манифест» Маркса и Энгельса и т. д. Она опиралась на громадный массив практических работ, произведенных на протяжении нескольких десятилетий русскими, а также зарубежными кооператорами. Так, экспортное маслоделие в крупном масштабе возникло в конце XIX века в Западной Сибири на базе обильных кормовых угодий и в связи с созданием великого сибирского железнодорожного пути. Созданные там кооперативные заводы давали продукцию, по качеству лучшую, чем частновладельческие, и получили поддержку датских и английских экспортных фирм. Вскоре они вообще вытеснили частного предпринимателя. Потом Сибирский союз маслобойческих артелей сам вышел на лондонский рынок и освободился от всякого влияния других экспортных фирм.

Что касается кооперации льноводства, то это была область многолетних трудов Чаянова. С 1911 года, еще будучи (по теперешней терминологии) аспирантом, он начинает заниматься этим вопросом, а уже в 1915 году при создании Центрального товарищества льноводов (ЦТЛ) он избирается председателем правления. ЦТЛ быстро завоевало русский, а потом и мировой рынок для типично русской культуры, единственным конкурентом которой мог быть хлопок. ЦТЛ объединяло 500 тысяч крестьянских хозяйств. В 1916 году был заключен договор, согласно которому Льноцентр должен был поставить только в Швецию льна на сумму 3 089 644 рубля. Большие поставки производились и Франко-Британскому льняному комитету. Успех Льноцентра объяснялся тем, что кооперативный лен по качеству превосходил лен частных фирм.

Кооперацию Чаянов считал очень широко применимой при организации просвещения, в культурной работе, издательском деле, организации музеев и т. д. И эти идеи тоже были им практически опробованы. Он участвует в работе Первого Всероссийского съезда по вопросам культурно-просветительской деятельности кооперации, сотрудничает в сборнике «Кооперация и искусство».