Русский национализм и национальное воспитание - [110]
В силу этого свойства русской натуры положение бедных людей здесь нельзя считать невыносимым, потому что отношение к ним окружающих до известной степени смягчается добродушием и добротой, свойственным русскому характеру, а не усугубляется врожденной грубостью и жестокостью, которые мы видим в латинской и других расах».
Князь Вяземский обращает внимание на другое последствие доброты русской нации. «В силу этих особенностей характера исторически слагается в России особенно и монархизм – далеко отстоящий, за немногими исключениями, от того абсолютизма и деспотии, которые развились на западе». Если в России монархизм и проявляется грубо, жестоко, с великими несправедливостями и деспотизмом, то почти всегда виной тому были не монархи, а министры. Ведь только со времен Александра III двор и министры стали набираться из русских, а до того немецкая колонизация тесно захватила и двор, и министерство, и высшую бюрократию. А что такое немец, мы познали вполне в 1914 году.
Обратим внимание на другую сторону доброты.
Доброта и добродушие есть один из видов любви. Человек добрый склонен и в другом человеке видеть порядочного и доброго человека, поэтому доброта ведет к доверию к окружающим. И действительно, у русских доверие к людям, с которыми они имеют дело, слишком велико. Уроки неудачи не ведут ни к чему, и русские являются неисправимыми по гроб. Продолжением доверия является откровенность, которая нередко у русских переходит границу благоразумия.
Частые встречи добрых, откровенных и доверчивых людей ведут к дружбе. Нужно, однако, сознаться, что эта частая дружба бывает далеко не всегда прочной и продолжительной.
К проявлению доброты следует отнести также забвение обид и великодушие. Великодушие может проистекать из источника большей самомнительности и гордости или же, напротив, из христианского смирения. У русских славян великодушие является плодом именно добродушия и смирения.
Близко к доброте стоят также характерные черты русской славянской нации – смирение, кротость и незлобие. Несомненно, проявление этих качеств присуще русским по природе, по существу, в крови нации, – но этому много способствовало также и многовековое подчинение, гнет притеснителя и рабство. К хорошим или нехорошим качествам души русского относится также скромность. Русские не только никогда не проявляют бахвальства, хвастовства, заносчивости, гордости, самомнения и эгоизма, а напротив, обладая всеми достоинствами, они как бы боятся их высказать и рядом со скромностью нередко проявляют застенчивость и стыдливость. Эти милые и симпатичные, чисто детские качества часто служат им во вред. Имея в своем составе множество инородцев, бесспорно несравненно глупейших и во всех отношениях ниже стоящих, русские часто, под тяготением нахальства и дерзости зарвавшихся инородцев, не решаются им возразить даже в тех случаях, когда наносится оскорбление их нации, их Родине, их религии, их положению, их имуществу и т. д.
Посмотрите и на опыт жизни. Как много высших административных мест занято тупыми, ограниченными и глупыми немцами, вопреки праву достойнейших русских, только потому, что у них много наглости, гибкая спина и заступницы тетеньки… Очень многие из баронов по своим душевным качествам недалеки от животных, имя которых созвучно с их титулом, – это, однако, не мешает баронам чваниться перед русскими. И достигли они своим пошлым чванством того, что ни один порядочный русский не пожелал бы носить этот опозоренный немцами титул.
Скромность, застенчивость, нерешительность и справедливость русских нередко переходят в преступление перед Родиной и нацией.
Точно так же к отрицательным качествам русских должно отнести и очень часто встречаемое между ними всепрощение. При широко развитом и применяемом всепрощении мы дали полный простор распущенности, разнузданности и преступности.
Несомненным крайним и недопустимым развитием всепрощения является непротивление злу. Хотя это была проповедь и великого человека, однако она нашла себе оправдание у немногих даже русских. Слово гениального писателя очень всполошило иностранную публику, вызвало много толков, но едва ли приобрело хотя бы мало последователей.
По мнению Беринга, славянский тип является понятием диаметрально противоположным понятию варварства. Славяне миролюбивы, уступчивы и пластичны. Русские крестьяне менее всего отличаются грубостью, но зато Беринг часто наблюдал мягкость и доброту русского народа.
Нельзя не отметить также и русской нестяжательности в материальном отношении. Склонность к хозяйственности и чувство собственности, с уничтожением рабства, у русских резко стали выделяться, но при этом никак нельзя заметить в них алчности, склонности к захвату и особенного стремления завладеть возможно большим. Склонность к приобретению есть, но в пределах умеренности.
Второй основной чертой русского славянского характера является прямота, честность, прямодушие, искренность и чистота. «Более всего заметно в русском отсутствие лицемерия. Русский человек нисколько не стесняется признаться в том, чего стыдятся в других странах. Такое явление объясняется тем, что все видели его недостатки, – да и сам он не безгрешен. Поэтому он открыто исповедует свои грехи. Поражающая нас
