Русский феномен - [85]

Мелочность духа, идущая из Англии, представляет нынче для мира великую опасность. Чувства русских нигилистов кажутся мне в большей степени склонными к величию, чем чувства английских утилитаристов… Мы нуждаемся в безусловном сближении с Россией и в новой общей программе, которая не допустит господства в России английских трафаретов. Никакого американского будущего! Сращение немецкой и славянской расы».

Фридрих Вильгельм Ницше

Ницше предлагал Европе по примеру России «решиться сделаться столь же сильной, а именно: получить единую волю» с тем, чтобы уже в следующем столетии она была способной осуществлять такую же, как и российская, «метаполитику». Даже сближение России с Азией не является доводом для отрицания европейского характера русских. Историческая судьба Европы не может быть отделенной от судьбы России.

После Первой мировой войны, несмотря на приход к власти ленинского большевизма, немецкий писатель, публицист, переводчик, ведущий представитель идеологии Консервативной революции Артур Меллер ван ден Брук выдвинул идею союза с Россией. Немецкий дипломат, министр иностранных дел Германии в 1919 году, первый министр иностранных дел Веймарской Республики, посол Германии в СССР в 1922–1928 годах граф Ульрих фон Брокдорф-Ранцау предложил дипломатический проект, результатом которого стал заключенный министром иностранных дел Германии Вальтером Ратенау и нарком иностранных дел РСФСР и СССР 16 апреля 1922 года во время Генуэзской конференции в городе Рапалло договор между РСФСР и Веймарской Республикой о восстановлении между ними дипломатических отношений и урегулировании всех спорных вопросов. Наблюдалась тенденция формирования панъевропейского пространства. Рапалльский договор — это фактически германо-советская противоположность, официально завершившего Первую мировую войну 1914–1918 годов Версальского мирного договора, подписанного 28 июня 1919 года в Версальском дворце во Франции.

Основанное на панъевропейской идее влияние голлизма в Западной Европе привело к наступлению нового этапа русофилии. В радиообращении о результатах своего посещения в 1966 году СССР основатель и первый президент Пятой Республики в 1959–1969 годах генерал Шарль Андре Жозеф Мари де Голль назвал его «визитом вечной Франции в вечную Россию». Это прочная традиция, находящая свое продолжение в идеологии неоголлизма, не воспринимающего Европу как географически ограниченное пространство.

Россия трактуется как органически относящаяся к Европе, ее надежда и опора. Вероятность русофобии не сводится к противостоянию панатлантизма и панъевропеизма, а опирается на глубокие культурно-цивилизационные основания, о чем свидетельствует движение европейской мысли в этом направлении. Исходя из этого, перспектива большого общеевропейского конфедеративного строительства видится в форматах «от Атлантики до Урала и дальше до Тихого океана», «от Дублина до Владивостока». Хотя скептики склонны видеть современные текущие интеграционно-объединительные реалии, скорее, в формате «от Санкт-Петербурга до Шанхая».

«Без единого культурного пространства трудно представить себе единую Европу будущего».

Святой Иоанн Павел II

Историческая уникальность России проявляется в контексте нераздельности и специфики ее общеевропейских культурных и цивилизационных оснований.

Принадлежность России к Европе и вовлеченность в ее судьбы неоднозначны и могут противоречить друг другу как внутренние и внешние связи.

«Я весил Москву не с кровью воинов, а с целой Россией, и со спасением Петербурга, и со свободою Европы».

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, граф, Светлейший князь, русский полководец, государственный деятель и дипломат, генерал-фельдмаршал из рода Голенищевых-Кутузовых, участник русско-турецких войн, Главнокомандующий Русской армией во время Отечественной войны 1812 г. (ответ на полученную им от поэтессы Анны Буниной оду, в которой говорилось, что чаша весов с кровью воинов перевешивает чашу с Москвой)

Таким был подвиг «русского европейца», за который дорого было заплачено.

«Если Россию называть Европой, то надо говорить, что есть две Европы — русская, или православная, и Западная Европа… католико-протестантский ареал.

В этом смысле Россия никакая не Европа, и Европа — никакая не Россия, это очевидно. Глупо сравнивать… Европа и Россия — это два равнопорядковых, но различных между собой явления. Нелепо рассматривать Россию как часть Европы, точно так же, если мы осознаем, что речь идет о различных путях исторического развития христианской культуры, Европу нельзя рассматривать как часть России. Можно сказать, что мы имеем дело с двумя цивилизациями… (со времени Раскола.) <…> Это две традиции, две линии в рамках христианского мира, которые уже более тысячелетия живут по разным законам, развиваются по разной логике и имеют разную историю. Западное и восточное христианство — это два полюса, не сводимые ни в чем, имеющие собственную логику… западники просто отказываются понимать, что речь идет о двух различных цивилизациях.

Нельзя говорить о том, чтобы взять какую-то часть одной из этих цивилизаций за универсальный критерий. Именно в этом случае возникает абсолютно неверное представление о том, что Россия — это такая плохая Европа.