Русский фактор - [45]

В марте 1999 года на Балканах, где на территории распавшейся Югославии в соответствии с санкциями ООН Россия сотрудничала с НАТО в миротворческих операциях, резко обострился межэтнический кризис в провинции Косово. США решили без мандата от Совбеза ООН и консультаций с Россией отреагировать на это применением натовской военной силы против Сербии.

В тот момент председатель Правительства РФ Евгений Примаков готовился принять участие в обсуждении двусторонних экономических вопросов в российско-американской комиссии, которую он возглавлял совместно с вице-президентом США Альбертом Гором. Накануне вылета Евгения Максимовича в столицу Соединенных Штатов Америки ему позвонил Альберт Гор и сообщил, что Сербия может в любой момент начать наступление в Косово и хотя проблему можно решить мирным путем, не исключаются натовские бомбардировки. Примаков понял, что американцам потребовалось согласие Москвы на принятие совместного заявления, из которого было бы ясно, что именно Белград ответственен за срыв переговоров с дипломатами США.

«Если мы сделаем такое заявление, то это может быть расценено как наше приглашение ударить по Югославии. Мы не можем и не пойдем на это».

Евгений Максимович Примаков, председатель Правительства Российской Федерации в 1998–1999 гг. (ответ Альберту Гору)

В Москве надеялись, что ситуации, в которой американская инициатива НАТО пойдет на неприкрытое силовое самоуправство, удастся не допустить. Однако, когда самолет с делегацией России находился уже в воздухе по пути в Вашингтон, поступила информация о том, что натовский удар будет нанесен в ближайшее время.

Немедленно связавшись с Гором по телефону и потребовав разъяснений, Примаков получил от вице-президента США подтверждение неизбежности бомбардировки. В таких условиях Примаков счел невозможным прилететь в столицу Соединенных Штатов и принял решение развернуться над Атлантическим океаном и возвращаться в РФ. Доложив о происшедшем президенту Борису Ельцину, глава правительства получил от него одобрение принятого решения.

«Петля» над Атлантикой вызвала в мире неоднозначную реакцию, в частности предчувствие новой холодной войны. Многие люди на Западе уже привыкли воспринимать его отношения с РФ инвариантом вынужденной «податливости», и поэтому неожиданный отказ от запланированной встречи в Вашингтоне расценили чреватой опасными последствиями для России и, возможно, всего мирового сообщества эмоциональной вспышкой. Дальнейшее развитие событий подтвердило, что принятое над океаном решение символизировало рациональную прагматическую активизацию внешней политики РФ и восстановление ее самостоятельной геополитической значимости. Оно отражало реалистичность оценки тогдашних российских потребностей, возможностей и расстановку сил в становившемся все более полицентричным мире. Отказ прибыть на вашингтонскую встречу в условиях резкого обострения двусторонних отношений знаменовал собой выражение намерения России не иметь дело с США, предписывавшими собственные правила геополитической игры с позиции своего превосходства.

В сложившейся геополитической ситуации РФ пришлось пойти на сокращение диалога с США и «заморозить» контакты с НАТО. Но от дальнейшего развития равноправных взаимовыгодных отношений с Западом Россия не отказалась и воздержалась от способных спровоцировать возобновление конфронтации, рискованных акций. Российская дипломатия, не разрывая связей с США, развернула инициативную деятельность по вовлечению руководителей других государств Запада, а также ООН в совместные усилия по прекращению бомбардировок авиацией Североатлантического альянса и стабилизации положения в Косово.

Полного согласия по косовскому вопросу между европейскими государствами — членами НАТО и США не было. Поэтому глава Правительства РФ Евгений Примаков провел переговоры и беседы: с Президентом Франции Жаком Шираком, федеральным канцлером Германии и в тот период председателем ЕС Герхардом Шредером, 77-м председателем Совета министров Италии Массимо д'Алемой, премьер-министром Великобритании Энтони Блэром и другими. Достигнутое Москвой взаимопонимание с Парижем, Берлином, Римом, Лондоном, ЕС и Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном по наиболее острым аспектам конфликтной ситуации позволило смягчить позиции США и НАТО.

«…из этих и других контактов российских и западных политиков создавалась ткань подхода, который при всех имеющихся противоречиях, различиях все-таки вывел в конце концов этот самый опасный со времен Второй мировой войны конфликт из его наиболее острой фазы».

«Мы не предпринимали и не собираемся предпринимать никаких шагов, которые изолируют Россию в международном плане… На пороге XXI века российская экономика ищет свое место в будущем международном разделении труда. Нам хотелось, чтобы при этом использовался не только ресурс, но и богатый интеллектуальный потенциал нашей экономики. Осмысливая место России в мире, мы отдаем себе отчет в том, что современная мировая экономика охвачена глобализацией… В каждой конкретной стране, в зависимости от уровня и специфики ее развития, могут быть различное сочетание рыночных механизмов, различные системы экономических институтов, равно как могут не походить друг на друга правовые, экономические, религиозные системы. Окружающий мир должен радовать нас богатством красок, а не единообразием».