Русский диверсант - [14]
— У вас прекрасные духи, мадам, — сказал он, улыбаясь в усы. — Но ручка еще прелестней.
— Духи из Парижа, — засмеялась Лиза, явно взволнованная второй частью комплимента. — Вадичка нас не забывает.
— Вадим, ты занимаешься коммерцией? — Радовский обернулся к Зимину.
— Дружище, сейчас все занимаются коммерцией. Если мы хотим построить новую Россию, то главные механизмы экономики должны быть в наших руках. В том числе и вот в этих прелестных ручках! — И Зимин ловко перехватил руку растерявшейся Лизы и энергично расцеловал ее.
— Господа, вы меня смущаете прямо в прихожей, — наконец, нашлась и она.
Они рассмеялись и пошли по белой лестнице вверх, где в комнатах уже слышались приглушенные женские голоса.
— Сашенька сегодня свободна? — услышал Радовский полушепот Зимина.
— Да. Я ее сейчас позову.
— Не для меня…
— Хорошо, хорошо, Вадичка… Я все поняла. Предупрежу…
— Какая ты умничка. Нам пару шампанского и коньяк. И еще, как всегда, шоколад и фрукты.
— Хорошо, хорошо, Вадичка. А кого позвать для тебя?
— Эту ночь, дорогая Елизавета Павловна, я хотел бы провести с вами!
— Ах ты, испорченный мальчишка!
Радовский услышал возню, притворное рычание Зимина и восторженные всхлипы Лизы.
Да, неплохо они тут устроились. Тихие ночи без обстрелов и бомбежки. Тихое заведение. Шампанское, фрукты, французские духи… Не оборачиваясь, Радовский продекламировал:
Он шагнул в распахнутую дверь и оказался в просторной зале, драпированной зеленым бархатом и тяжелыми портьерами до самого пола. Паркет был навощен. Пахло так, как пахнет в старом платяном шкафу, из которого только что убрали всю одежду. Одежда всегда хранит запах человека, носившего ее. Вот и эта просторная комната, загроможденная вдоль стен тяжелыми складками зеленого бархата и просторными кожаными диванами, пахла людьми, в разное время бывавшими здесь. Это был запах женщин и мужчин в минуты их откровения, подавленного страдания и притворной любви, которая в какое-то мгновение могла стать настоящей.
Они подошли к столу, на котором уже стояли бутылки, фужеры и фарфоровая ваза с фруктами. Зимин налил коньяку. Они выпили. Радовский продолжал принюхиваться к позабытым запахам забытой жизни. Зимин заметил это и сказал:
— Ты и ее будешь обнюхивать? Смотри, не испугай.
— Кого?
— Сашеньку. Сейчас увидишь ее.
Вскоре в комнату вошли две девушки. Простучали каблучки, послышался смех, в котором Радовский сразу поймал фальшивые ноты все той же театральности и человеческой порочности, слегка замаскированной показной профессиональной развязностью.
— Меня зовут Сашей, — сказала блондинка и оперлась на его плечо, обдавая запахом дешевых духов и здорового молодого тела.
Радовский поймал ее руку и поцеловал прохладные пальцы, которые мелко дрожали, словно от холода. И в чаду не страстей, а угара…
— Что с тобой, милая? — наклонился он к ней и снова мысленно повторил: …И в чаду не страстей, а угара…
— Ничего, — улыбнулась она, неумело скрывая напряжение.
— Ты вся дрожишь.
— Это сейчас пройдет.
Через две недели на старенькой трофейной полуторке Радовский мчался по Варшавскому шоссе в сторону Рославля. Ему предстояло набрать партию добровольцев для формирования новой боевой группы. Там, в Рославле, он действительно вспомнил дни, счастливо проведенные в Смоленске. Запах духов, а может, фруктов, блондинку, ее мимолетную дрожь. И разговоры за столом. Пустые, нелепые разговоры, которые на фоне действительности рассыпались и втаптывались в заплеванную землю, как стреляные гильзы под ногами солдат.
А еще неделю спустя «Черный туман» получил первое свое задание: проникнуть в ближайший тыл русских, установить наблюдение за участком Варшавского шоссе, установить, сколько и какой транспорт движется в сторону фронта и обратно; тяжелую бронетехнику и артиллерийские орудия зафиксировать с точностью до единицы; на обратном пути оставить в тайнике в условленном месте, указанном на карте, комплект батарей питания для рации. В группу он включил ветеранов из остатков боевой группы первого формирования: Старика, Лесника и радиста Синенко по прозвищу Синий. Другим он не доверял так, как этим. Пока отлеживался в госпитале и ездил в Смоленск, две группы из его роты были заброшены через линию фронта в полосе русских 43-й и 33-й армий. Шесть и одиннадцать человек. Первая — с разведывательной целью. Вторая, состоявшая в основном из специалистов-саперов, имевшая задачу взорвать несколько мостов близ Варшавского шоссе, ни сразу, ни дня два спустя, в контрольное время, не вышла на связь и не вернулась в назначенное время. Однако вскоре радиопередатчик второй группы появился в эфире в своей частоте. Позывные давал правильно. Но радисты в штабе корпуса обнаружили, что работа радиопередатчика ведется под контролем. Из штаба корпуса, из отдела Один-Ц — разведка, прибыл офицер с переводчиком. Задал несколько вопросов ему, Радовскому, командирам взводов, добровольцам. Уехал. А через два дня нагрянула проверка. В казармах и в домах, где квартировали офицеры, все перевернули вверх дном. Ничего не нашли. Рота тем временем по приказу проверяющего офицера занималась на плацу строевой подготовкой. Без оружия. И слава богу.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Что остаётся делать солдату, когда он оказывается один на один со своей судьбой, когда в него направлено дуло автомата и вот-вот автомат лихорадочно запрыгает в руках немецкого гренадера? А что делать генералу, командующему армией, когда обстоятельства, хитрость противника и недальновидность вышестоящих штабов загоняют его в такое же безвыходное положение?
Сборник «На переднем крае», выпускаемый редакцией журнала «Голос Эпохи» и Содружеством Ветеранов Ополчения Донбасса (СВОД) по-своему уникален. В нём впервые собраны под одной обложкой статьи и воспоминания большой группы непосредственных участников битвы за Новороссию, начавшейся весной 2014 года. Авторы этой книги — русские добровольцы и мирные жители Донбасса, люди самых разных политических взглядов, принадлежащие к разным общественным и политическим организациям и движениям или же вовсе не состоящие в оных, но навсегда связанные судьбой с Новороссией.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
«Неделя» Глебова — один из очерков бригады писателей, выезжавших по заданию издательства на фронт. В очерке описывается героическая борьба железнодорожников крупного прифронтового узла с фашистскими налетчиками и диверсантами.Брошюра рассчитана на широкий круг читателей.Глебов, Анатолий Глебович. Неделя [Текст] / Анатолий Глебов. - Москва : Трансжелдориздат, 1942. - 58 с.; 14 см. - (Железнодорожники в Великой отечественной войне).
Повесть «Немецкая девушка» показывает тихий ужас опустошенных территорий. Состояние войны не только снаружи, но и в душе каждого человека. Маленькие рассказы, из которых состоит произведение, написаны современным языком, позволяющим почувствовать реальный запах войны.Из сборника «Три слова о войне».
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.