Русский бизнес. Начало - [4]

Вот до чего ты довел человека…

Господи, как же ты обрадовался, когда мы тебе позвонили… Как обрадовался. Ты орал, что нам ничего нельзя поручить, что мы решили тебя разорить, что я сделал все это специально, что ты так и знал, что получится какая-нибудь ерунда, что теперь ты не уволишь Зуру, пока он не отработает тебе чемодан, а он, - а мы знаем, сколько он стоит?! - Зура будет работать еще пять, десять лет! - ты задыхался и орал на том конце как резаный, не желая слушать, что я запомнил номер, что, мол, ничего страшного, найдем…

В конце концов мне все это надоело и я с каким-то прямо-таки наслаждением послал тебя подальше и повесил трубку. Я надеялся, что ты сожрешь телефон на том конце или хотя бы перекусишь провод…

Пользуясь случаем, должен тебе сказать, что до сих пор считаю, что это получилось в очень большой степени из-за того, что ты гнал такую отрицательную волну. Что называется, накаркал. И не думай, что я шучу; тебе, как выпускнику механико-математического факультета должно быть известно, что от взгляда, по последним исследованиям японцев, изменяются даже электронные орбиты, и можно себе только представлять, какие ядерные реакции происходили вокруг под воздействием тех тараканов, что в таком количестве, ты уж меня прости, водились…

Ну, и так далее.

Деньги

…Потом они оба, и зампосла, и атташе куда-то исчезли.

- Деньги кончились, - сказал Зура. - Почуяли, что денег больше нет… Им нужны только деньги.

Я смеялся. Странные, странные люди… Да и не может этого быть… Какие деньги?..

Я не могу понять сейчас, как я мог быть настолько близорук, а точнее, слеп и глух, как я мог быть тогда таким идиотом, как долго не понимал тогда, что к чему. Что к тем трем стихиям, о наличии которых я слышал, что там? - огонь, вода, медные трубы - прибавилась четвертая или пятая.

Как я не услышал железных шагов новой жизни?..

- Деньги, - назидательно говорил ты, - деньги валяются под ногами, надо только уметь их поднять.

Если ты выигрывал, а это хотя и редко, но все-таки бывало, то в доме появлялись физические проявления денег, - этой новой, таинственной субстанции, - странный, похожий на тягучий соус белый ликер “Авокадо” в необыкновенной, красивой формы бутылке, шоколадное печенье под названием “Орандже”, соленая рыба лосось.

Я представлял себе деньги, валяющиеся под ногами в виде картины из детства: вдоль нашего переулка у метро “Динамо” росли столетние дубы и осенью, в октябре, во время листопада вы шли по листьям, как по мелкой воде - утопая по щиколотку, и они шуршали у вас под ногами… Десятки, полтинники, сотни… Доллары, фунты, марки…

Позднее, в 70-х, дубы срубили, а вместо них построили две бетонных коробки - одну якобы для Союза композиторов, другую для кого-то еще…

Странное дело, начинаешь “философствовать”, но вместо осмысления, глубины и спокойной мудрости из-под пера льются одни иронические (и еще хорошо, если иронические) жалобы… Где же радость по поводу и без повода, радость, как у знаменитого мудреца из книги, которую купил недавно, - такая, что ему нужно было смотреть на часы, чтобы остаться здесь, а не уйти в иной мир, мир без времени, во время молитвы…

- А на что я, собственно, жалуюсь? - спрошу я себя, глядя на мелькающие, как их назвать - лица, морды? - в телевизоре.

Да, “Мерседесы” (не знаю, сколько стоят, меня бы устроил и “Фольксваген”) да, играют в гольф (это знаю, сколько стоит, недавно узнал: $ 20 тыс. в год, и это просто за право пользоваться, а содержание одного детского сада обходится в $ 20 в год…). Стоп, что-то я не про то…

Я про то, что вы представляете, с чем и с кем надо сталкиваться в будни, играя по выходным в гольф за $ 20 тыс? В каком, пардон, дерьме плавать? А может быть, впрочем, это я себя утешаю в своем безделье, и в этих “Мерседесах” хотя бы иногда сидят вполне приличные и даже милые люди, просто их трудно разглядеть за тонированными стеклами?..

Опять я не о том… Может и сидят. Хотелось бы, во всяком случае, на это даже не надеяться - верить.

Тогда о чем я?

О том, что, может быть, и мне запоздало и нелепо воскликнуть: нас предали!.. А вы помните господа, как плыл над толпой, запрудившей улицу Горького в каком году - 89-м? 90-м? - трехцветный флаг, как падал последний апрельский (прошлогодний) снег, как плакали многие, готовясь дать последний и решительный бой каким-то БТР, стоявшим на улице Герцена и подтягивавшимся к Кремлю, как плакал и ваш покорный слуга, правда несколько в стороне от основных событий, удерживаемый сердобольной подругой Мариной у подъезда гостиницы “Пекин”, удерживаемый от того, чтобы не пойти на приступ? Приступ чего? Стенокардии? Кто с кем боролся? Не помню уже. Да и какая разница теперь?..

- Измена! - закричал Мальчиш-Кибальчиш, - Изме-е-на-а-а!!!

И где-то далеко-далеко, в стане Красной Армии, в ответ запели трубы…

В нашем случае, разумеется, трубы поют только в руках пионеров из КПРФ, по Тверской, весьма похожей, по описаниям, на главные улицы нормальных западных городов: Нью-Йорка, Парижа, Тайбэя, Токио… Ну да, Москва - это скорее русский Тайвань, Гонконг, Остров Крым, Симфи, - неожиданно воплотившиеся аксеновские сны, - предел мечтаний оппозиционной интеллигенции семидесятых… Какие сны?! Проснитесь, господа! Ущипните себя! Мимо сверкающих витрин “Prada” и “Bulgary” мчатся всамделишные новехонькие иномарки, триколор в уменьшенном виде полощется над входом в суперотель вместе с корпоративными флажками, а настоящий сдан в Английский клуб, он же Музей Революции, подруга Марина ушла из жизни при странных обстоятельствах на собственной даче несколько лет назад.