Русский Белград - [14]
Юрий Львович известен также под театральным псевдонимом «Ракитин». С известной долей апломба он писал в своих «Мемуарах»: «Я вошел в двери театра, когда еще светила тихим угасающим светом Великая Плеяда нашей реалистической школы, начатая в Москве Щепкиным, а в Петербурге — Мартыновым и Сосницким. Я застал последних могикан, когда они на склоне дней венчали своими гениями русский драматический театр… Участвовал я в работе Московского Художественного Театра в дни его высшего расцвета. Прикасался к работам великих русских режиссеров-мастеров, академиков В.И. Немировича-Данченко и К.С. Станиславского. При мне окончательно созрели и стали блистать своим творчеством и талантом на всю Россию и Европу „художественники“ О.Л. Книппер, И.М. Москвин, В.И. Качалов, М.П. Лисина, Л.М. Леонидов. Я был сотрудником, деятельным и ближайшим, огромного русского режиссера-новатора В.Э. Мейерхольда… Наконец, ставши сам режиссером Императорских театров в Петербурге, присутствовал при последних днях падения Старой Императорской сцены и последних судорог царственного Петербурга».
В 1919 году через Константинополь он перебрался в Белград, где стал режиссером Национального театра, одним из основателей Союза русских писателей и журналистов в Белграде, членом редколлегий журналов «Призыв» и «Россия». С 1947 года Ю.Л. Ионин руководил Сербским народным театром в городе Новый Сад.
Огромный и оригинальный талант позволил Ю.Л. Ионину представить сербской публике свое видение русской классики — пьес Островского, Толстого, Чехова. Его творчество в этой сфере снискало ему огромный авторитет в сербском театральном мире. Однако были и «провалы», носившие, строго говоря, политическую подоплеку. Речь идет о постановке в 1934 году булгаковской «Зойкиной квартиры», в которой советская действительность была представлена как бордель. После этого русский режиссер «впал в немилость»: пьеса была снята с репертуара, а сам «виновник» теперь мог представлять на суд публики гораздо меньше премьер, нежели раньше. Тем не менее творчество режиссера явилось, как отмечают практически все историки сербского театра, огромным вкладом в процесс развития сербской режиссуры.
Также весной 1919 года в Белград эмигрировали Дмитрий Павлович Кишенский (1858–1931) — профессор, доктор медицины, ректор Новороссийского университета, ставший консультантом при Управлении правительственного уполномоченного по устройству русских беженцев в Королевстве СХС, а также художники Андрей Васильевич Биценко (1886–1985), написавший иконы и фрески для кафедрального собора в сербском городе Лесковац, и Николай Александрович Исаев (1891–1977), ставший декоратором Белградского народного театра.
Важной особенностью этой первой волны массовой эмиграции, появившейся на Балканах, было высокое миграционное движение. В частности, тот же А.В. Биценко уже в конце 20-х годов переселился из Белграда во Францию. Точно так же поступил и Н.А. Исаев, который с 1925 года стал в Париже декоратором спектаклей и сотрудником журнала «C'est Paris». Д.П. Кишенский с 1923 года жил в Праге, Е.Ю. Кузьмина-Караваева и Д.Е. Скобцов-Кондратьев — в Париже.
Всего, по оценкам профессора Мирослава Йовановича, к началу 20-х годов в Королевстве СХС осталось проживать лишь несколько сотен русских эмигрантов.
Вторая волна массовой эмиграции (зима — весна 1920 года)
Генерал А.И. Деникин учитывал возможность поражения своей армии и старался заранее обеспечить и скоординировать эвакуацию войска и населения с территорий, находившихся под его командованием. Еще в конце 1919 года он начал переговоры с правительством Королевства СХС о временном приеме этой страной больных, раненых и инвалидов. Дипломатические усилия дали положительные результаты, и в январе 1920 года правительство Королевства СХС дало принципиальное согласие принять беженцев с юга России.
24 января 1920 года белградское правительство приняло официальное решение о приеме 8000 беженцев. Для организации помощи этим людям правительство Королевства СХС в январе 1920 года сформировало специальный Государственный комитет (ГК) по приему и устройству русских беженцев, который должен был координировать деятельность государственных учреждений и российских эмигрантских организаций — Российского общества Красного Креста (РОКК), Всероссийского Земского Союза (ВЗС), Всероссийского Союза городов (ВСГ), Управления главноуполномоченного по делам российских беженцев.
Первым руководителем этой ГК стал председатель Народной Скупщины (парламента) Королевства СХС Люба Йованович.
Из русских в состав ГК входили профессор В.Д. Плетнев, М.В. Челноков, Н.Ф. Ходорович (вместо него в том же 1920 году был назначен С.Н. Палеолог) и В.Н. Штрандман, возглавлявший Российскую миссию в Белграде.
По занимаемой должности и опыту работы в королевстве Василий Николаевич Штрандман пользовался безусловным авторитетом и уважением как среди русских, так и в правящих кругах страны.
Задачи ГК[10] состояли не только в приеме и учете беженцев, обеспечении их жильем, медицинской помощью, переквалификацией, трудоустройством, но и в организации образования их детей. Именно под эти основные направления деятельности ГК выделялись средства из бюджета страны. Средства, надо сказать, немалые — на содержание беженцев королевское правительство ежемесячно выделяло ГК миллионы динаров.
