Русский ад. Книга вторая - [64]
Какая Япония? Где доказательства? — На самом деле Ельцин никогда не вмешивался в дела спецслужб: если Виктор Павлович сказал «Япония» — значит Япония![25]
За арест Панскова московские банкиры давали — наличными — полтора миллиона долларов. Баранников подстраховался: Панскова арестовала милиция, совместная работа — вроде как — сразу двух ведомств, так лучше для доклада Ельцину.
Надежнее!
Разумеется, всю работу выполнил Шухов: за 50 тысяч долларов он мог «закрыть» кого угодно.[26]
— Так мы кому служим?.. — задумался Денис. — Клоповской шелупони, что ли?..
— Кому-кому… — усмехнулся Шухов. — Родине. Они теперь — твоя Родина, сынок! Кто, опер, тебе зарплату платит? Родина? Или Гайдар? Значит, Гайдар — твоя Родина!
Шухов не сомневался, что все эти замечательные слова: «дух времени», «ход истории», «высшая правда» и, самое главное, что над человеком есть Господин, есть Его Воля, Его Сила… это все, увы, только слова.
Все решают люди. Не история, не «дух времени», а конкретные люди. Какие люди — такие и страны!
Таков и «дух времени»…
Денис был совсем никакой: спать-то хочется, глаза закрывались сами собой. Отдел Дениса «крышевал» около десятка саун-борделей в центре Москвы, причем собственных проституток менты не пользовали — боевые подруги как-никак.
Была у них еще одна сауна — подальше от центра, в укромном месте, на Воробьевых горах.
Денис бывал здесь несколько раз в месяц, чаще всего — с друзьями и их подругами, если подруги любили крутой и страстный разврат.
У входа мигали красные огоньки: ««Дюймовочка». Ночной клуб. Вытри сопли и бухай!» Пускали не всех. Заведение дорогое, «элитное», как сейчас говорили, управляющий требовал от гостей серьезных рекомендаций.
Каждую субботу, по вечерам, в «Дюймовочке» происходили «снежные шоу». На сцену вылетали голенькие Снегурочки (голенькие, но в сине-белых зимних шапочках, чтобы все понимали: это Снегурочки). Потом появлялись «снежинки», в лоскуты пьяные, но в «пачках», и — начинался вальс.
Танцевали как могли. Под «Щелкунчика» Чайковского.
Водку «снежинки» тянули прямо из горлышка и падали на сцену [иногда и со сцены). Если кому-то из «снежинок» становилось не по себе, их тут же хватали охранники и уводили с глаз долой — чтобы не портили впечатление.
В роли деда Мороза блистал чернокожий стриптизер из Эфиопии Данила. Он так и представлялся публике: «Данила-мастер. Эфиоп».
Данила так мастерски трахал на сцене «сосулек», что публика приходила в экстаз.
«Запей на проблемы!» — кричали «снежинки» и раздавали посетителям водку.
Из детских ручек — и не взять стакан?!
— В 17-м году немецкий Генштаб, лапуля, — продолжал Иван Данилович, расхаживая по кабинету с папиросой в руке, — всерьез озаботился тем, чтобы в Питер доставили из Швейцарии не только Владимира Ильича с нелюбимой им бабой, она же — жена, но и большое количество кокаина, морфия, главным образом — кокаина.
— Повезло матросам, Иван Данилович…
— Как думаешь, опер, почему Ленин всегда только криком разговаривал? Ты видал его последние фотки? Полностью ex…еженный сидит. — Просто эту… революционную хрень, лапуля, под кокаином сотворить было легче. Представь: где-нибудь на Петроградской революционные 334 матросы останавливают трамвай. И приказывают пассажирам показать руки. Тех, у кого нет на руках мозолей, выводят за угол и — в расход!
— Картина маслом и сыром, — зевнул Денис.
— Вот что значит отдать страну дуракам! И только идиоты, слушай, могли уничтожить — в канун войны — аж 20 миллионов крестьян.
Сталин уничтожил. Просто взял и убил. В легкую, как говорится!
Он же из Кремля никуда не выезжал, разве что на отдых! Он ни разу не был в Киеве или в Минске, в Белоруссии (в Минске — только перед Потсдамом, проездом, из вагона он не выходил). Он вообще нигде не был, дорог боялся: Алма-Ата, Ташкент, Душанбе, Баку, Прибалтика, севера, Иркутск, Омск, Новосибирск, Владивосток, центральная Россия — Курск, Белгород, Орел… — очень интересный правитель был, он Россией руководил по телефонному справочнику…
…Офицерский мундир полковника Шухова был сшит строго по ГОСТу и от обычной милицейской формы не отличался. Но у Ивана Даниловича был собственный портной: Александр Евсеевич, из военных.
Александр Евсеевич справил Шухову мундир из первоклассного английского сукна. Оказалось, почти невозможно подобрать цвет (это же мундир!), но «Березку» наклонили, менты это хорошо делают, и цвет — подобрали.
Мундир Шухова никогда не мялся. Никаких «гармошек» или складок. Если что-то случалось, Шухов мог спать у себя в кабинете, не снимая брюк. А брюки такие — хоть сейчас на доклад к генералу!
Удивлялся, удивлялся Иван Данилович: разве дубленки из романовской овцы («весу в них четыре фунта, жару что от четырех печей…») хуже болгарских? Почему же Гайдар романовскую породу обрек на смерть?
