Русские женщины - [8]
С новой квартирой были проблемы. Вера привыкла к индивидуальному шуму: сперва свой дом, пусть хибарка, после «колониальной постройки» трёхэтажный, зато с толстыми стенами. Новая же квартира в новом доме, хоть и дорогом, оказалась хлипкой, с тощими стенками: у соседей телефон звонит, а слышно, как будто дверь в стене распахнута. Соседи молодые, ребёнок у них родился, первый год ребёнок всё плакал; муж Верин даже сказал: наверное, больной ребёнок-то, наши так не плакали. Вера усмехнулась: у неё молока всегда много было, потому сыновья спокойные. На другой год соседка принялась своему мужу скандалы закатывать. Причём по ночам. Ребёнок пуще плачет, заходится. После и днём и утром уже пошли скандалы — хорошо слышно через стенку. Девочка у них маленькая, рыженькая. Соседка на девочку кричит:
— Ты такая же убогая идиотка, как твой отец!
Девочка, понятно, ответить не может, не говорит ещё. Ну разве подумает что про себя, слюни пустит да заревёт. Отец семейства хоть на улицу сбегает, в машине скандал пересидеть, а девочке — куда? Раз Вера не выдержала, в восемь утра позвонила соседке в дверь, а та занята: орёт на девочку, не открывает. Но Вера упорная, дозвонилась:
— Если не прекратите над ребёнком издеваться, сообщу в органы опеки!
Посмотрела: соседка маленькая, худенькая, прозрачная совсем, беленькая — не рыжая, практически незаметная, то-то её запомнить не удаётся! — и уже с сочувствием в голосе:
— Ваш ведь ребёнок-то, что же так кричать?
— Всё сказали? — уточнила беленькая соседка. — Попробовали бы сами в одиночку, без бабушек! — и захлопнула дверь.
Вера слышала, как соседка долго стучала каблуками по паркету, в туфлях, что ли, дома ходит? Но с того дня крики и плач прекратились. А может, соседка теперь разбирается с дитём в другой комнате?
— А у меня дочь в Германии, — сообщила, тоже для Манечки, Лиля. — Мы с Серёжей поженились, едва школу окончили. Конечно, он не нагулялся. А тут — ребёнок. Ему к друзьям охота, ребёнок плачет, как у твоей соседки. Уходил. На день, на два. Квартиру-то нам его родители устроили. В девятнадцать я уже хозяйкой была. Но хозяйкой зависимой. Муж гуляет, а я терплю. Даже не из-за квартиры, полученной от свёкра. Выпивать Серёжа начал ещё тогда, но по молодости все выпивают. Всерьёз сорвался после перестройки. Математики стали не нужны. Вот его на службе и сократили. А я перед тем сама уволилась из-за начальника. Дочка маленькая, денег нет, зато квартира своя. Чем только не занималась: челноком в Турцию ездила, торговала трикотажем, куриными окорочками, мобильными телефонами… Сейчас салон красоты держу. Серёжа всерьёз запил ещё с трикотажа, но тогда хоть до «белочки» не допивался. Я женщина слабая: пятнадцать лет терпела, больше не выдержала. Ушла. Сначала квартиру снимала, сейчас мужичка нашла, у него живу. Дочка выросла, ей квартиру купила, но она как уехала учиться в Германию, так и задержалась. А Серёжа… куда ж его! Тридцать тысяч в месяц ему даю, но не сразу, иначе пропьёт. Ребёнок же у нас!
Забытая Манечка-невидимка положила голову на крохотный столик, втиснутый меж кроватей двухместной каюты, и заплакала. Ей было совершенно не на что пожаловаться. Разве на то, что красота уходит и скоро уйдёт совсем, а чайки всё требовали крошек за кормой, всё летели, сопровождали кораблик, уже берегов не видно ни слева ни справа — нигде; небо неотвратимо наливалось свинцом, темнело, и где спать чайкам посреди моря — непонятно. Так жаль было тех девочек в коричневых школьных платьицах с чёрными передниками и секретиками под третьей от моста липой, жаль солнца, падающего в тёмный маслянистый шёлк Ладоги почти насовсем, на всю ночь, это уж точно. Так хороша была эта нелепая, невозможная ночь откровений и так же бессмысленна, как вся красота вообще.
— Ну что, оставим здесь Манечку? — спросила Лиля наутро, с трудом выбравшись из каюты, тесной даже для одного пассажира, не то что для двух, но достаточно просторной, чтобы вместить их общую детскую фантазию: идеальную девочку, подругу Манечку. Шаркнула на прощанье дорожной сумкой по всем углам-выступам, потянулась, чтобы запереть за собой дверь.
Вера мягко отвела её руку:
— Не запирай! Как можно оставить Манечку? Жизнь-то не кончилась. Мечта пригодится! Может, мы ещё съездим куда-нибудь. Все вместе.
Мирослав Бакулин
Фискальный документ № 46492000115
Они сразу заметили друг друга. Одна, Валентина, сидела в этот день за кассой, а другая, Тамара, пришла купить селёдки.
Всё началось с того, что утром он так и сказал ей:
— Давай, Тома, как в старые времена, отварим картошечки, возьмём селёдочки, лучок, все дела…
— Знаю я твои «старые времена», налимонишься опять, как всегда. А потом оскорблять начнёшь. Восемнадцать лет я у тебя дура. Стираю, мою, хожу за тобой, как жена декабриста, а всё дура и дура.
Она заплакала, но в магазин пошла.
Разнимали дерущихся очень долго.
Из показаний охранника Николая Викторовича Ровинских:
«Я не знаю, из-за чего у них там всё началось, я уже подошёл, когда там всё разбросано и в крови было. Покупатели стоят, как овцы, ждут. Я хотел было их растащить, а кто тогда на дверях останется? Мне старший администратор каждый день говорит, что мне платят деньги за то, что я у входа стою. А уйти — это то же самое, что ответственный пост кинуть. Вот вы пришли к Вечному огню, а там нет почётного караула. А где он? А так, покурить вышли. Нет, не может быть такого. Поэтому, когда я увидел, что одна из них — наша кассирша, я пошёл обратно к дверям».
Подобного издания в России не было уже почти девяносто лет. Предыдущий аналог увидел свет в далеком 1930 году в Издательстве писателей в Ленинграде. В нем крупнейшие писатели той эпохи рассказывали о времени, о литературе и о себе – о том, «как мы пишем». Среди авторов были Горький, Ал. Толстой, Белый, Зощенко, Пильняк, Лавренёв, Тынянов, Шкловский и другие значимые в нашей литературе фигуры. Издание имело оглушительный успех. В нынешний сборник вошли очерки тридцати шести современных авторов, имена которых по большей части хорошо знакомы читающей России.
«„Лестница Ламарка“ – исключительно оригинальное произведение – по сути дела, роман в рассказах с четкой конструкцией и детально проработанным внутренним сюжетом. Рассказы Татьяны Алферовой печатают в „толстых“ журналах, их часто читают по радио, но только собранные в одной книжке они выстраиваются в единый сюжет и обретают подлинную глубину».
Июнь, 1943 год, Зауралье, полярный круг. Отблески военных зарниц красят горизонт кровью, враг ещё не сдаётся и с переломленным под Сталинградом хребтом медленно отползает к западу. Но и сюда, на пространства тундры возле матери приполярных вод великой реки Оби, на города, посёлки, лагерные зоны, фактории и оленьи стойбища, падает тень войны и наполняет воздух тревогой. Эта неспокойная атмосфера одних сводит с ума, превращая людей в чудовищ или жалкое подобие человека, лишённое воли и милосердия, другие, такие же с виду люди, возвышаются над морем житейским и становятся героями или ангелами.
Борис Стругацкий представляет альманах фантастики «Полдень, XXI век» октябрь (46) 2008 года: КОЛОНКА ДЕЖУРНОГО ПО НОМЕРУ. Самуил Лурье. ИСТОРИИ, ОБРАЗЫ, ФАНТАЗИИ Евгений Цепенюк «КУДА ГЛАЗА НЕ ГЛЯДЕЛИ». Повесть Андрей Бударов «КАМЕНЬ, ХРАНИ». Рассказ Майк Гелприн «ЧЕТВЕРТАЯ РЕАЛЬНОСТЬ». Рассказ Кусчуй Непома «РАЗБЕЖАТЬСЯ И ПРЫГНУТЬ». Рассказ Владислав Выставной «НЕ НАДО ВОЛНОВАТЬСЯ!». Рассказ Владимир Семенякин «ВКУС СПЕЛОЙ ЕЖЕВИКИ». Рассказ Игорь Тихонов «МЕТРО». Рассказ Алексей Смирнов «НОВОЕ ПЛАТЬЕ КОРОЛЯ».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В номер включены фантастические произведения: «Плывун» Александра Житинского (окончание романа), «Дора» Владимира Голубева, «Пистолетчики (Сказка особого назначения и немного любви)» Ильдара Валишина, «Джинн в джинсах» Жанны Райгородской, «Спи, малыш» Игоря Перепелицы, «Специалисты» Сергея Шинкарука, «Возрождение мечты» Николая Романецкого.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.