Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [45]
Процесс этот был достаточно сложным и неоднозначным. В рамки его укладывается «восстановление» в XV в. крупных областных княжений Волынского и Киевского. Эти княжения свидетельствовали о том, что «реформа» Витовта была преждевременной. Государственной власти эти княжения еще были нужны. Это, безусловно, «настоящие» княжества. Пожалуй, неправомерно говорить о «восстановлении». Традиции княжеской власти тут не прерывались. Но это уже последние рецидивы уходящей эпохи. Эти княжества существовали уже в новой обстановке. В стране идет развитие правовых представлений о земельной собственности. Княжеские владения в отношении принципа отчины приравниваются ко всем другим земельным имениям. Уже в земском привилее 1434 г. гарантировалось «непорушаемое» владение отчинами не только бояр, но и князей. Правда, этот привилей распространялся только на земли собственно Литвы, но сама тенденция была обозначена довольно четко. В этих условиях такой «удел», как целая киевская земля, показался недопустимым. Княжение было ликвидировано. Еще раньше на Волыни умер престарелый Свидригайло, последний столп княжеской самостоятельности.
С этого периода можно наметить новый этап в истории князей, переломный момент в их судьбах. Ответвления княжеских родов становятся частью формирующегося высшего сословия. Их землевладение, перемешавшись в рамках всего государства, уравнивается в отношении владельческих прав со всеми другими имениями. Переломным моментом в судьбах князей было не столько время Витовта, сколько правление Казимира. В свое время Ф.И. Леонтович, отбиваясь от во многом справедливой критики М.К. Любавского, писал: «…дело не в том, что князья опускаются до положения бояр, а в том, что бояре поднимаются до положения князей».[725] Позволим себе не согласиться с почтенным историком. Дело не в том, какая страта поднималась или опускалась, а и том, что менявшиеся в корне исторические условия приводили к слиянию бояр и князей в более или менее единое сословие. Такие князья представлены в известном «Полисе» 1528 г. Более того, приходит время, когда княжеское землевладение оказывается в менее выгодных условиях, чем, скажем, панское. Князья, судя по тому же «Полису», численно равные панам рады, располагали лишь 5,3 % земли.[726]
Итак, князья со временем вливаются в высшее сословие государства, аристократию, а землевладение их, оказав влияние на формирование представлений о земельной собственности в государстве, влилось в состав земельной собственности высшего сословия.
Очерк второй.
От общины к сословиям
В предшествующем очерке мы постарались проследить эволюцию княжеской власти па протяжении XIII — начала XVI в., процесс превращения князей в часть высшего сословия государства.
Теперь в поле нашего зрения бояре. Разобраться в их эволюции — задача не простая. К.Н. Бестужев-Рюмин писал: «…бояре далеко не на всем пространстве Литовского государства имели одно и то же значение. Иное дело бояре княжеские, иное дело — бояре в таком старом вечевом городе, как Полоцк. Трудно уловить в одну формулу пестрый строй Литовского государства».[727] Все же мы попытаемся в развитии этой страты выявить общие моменты. Это сделать, с нашей точки зрения, необходимо, ибо именно бояре составили основу высшего сословия Литовско-Русского государства.
Что представляли собой бояре западнорусских земель в долитовский период? «…Должностная, служебная роль бояр, возглавлявших древнерусское общество в качестве руководящей силы, являлась главным признаком, свойственным этой социальной категории», — пишет И.Я. Фроянов, изучавший бояр времен Киевской Руси.[728] Плодотворной нам представляется и мысль, давно высказанная в отечественной историографии, о двух группах боярства: «земской» и «княжеской». К первой, видимо, надо отнести «лучших», «передних» мужей, которые прямо на наших глазах появляются из недр городской общины. Необходимо лишь иметь в виду, что разделение на княжеских и земских бояр весьма условно, поскольку непрерывно происходило «переливание» бояр из одной категории в другую. Кроме того, и сам князь «являлся в известном смысле общинной, земской властью».[729] Княжеские бояре, составляя верхний слой дружины, группировались вокруг князя и зачастую разделяли его судьбу. Естественно, что эта группа бояр, переходя за своим князем из волости в волость, была весьма подвижной категорией населения.[730]
Бояре принимали активное участие в жизни городской общины. Будучи лидерами общества, они возглавляли партии, на которые в ходе социальной борьбы распадалась городская община. Следует подчеркнуть, что эта социальная борьба ничего общего с классовой борьбой не имела, так как она шла в недрах единой и классово-недифференцированной общины. В качестве лидеров бояре несли значительную общественно-политическую нагрузку: занимались дипломатической деятельностью, вели судебные процессы и т. д. В то же время последнее слово всегда оставалось за городскими общинами, бояре еще не выделились из городской общины, не противостояли ей. Таково было место бояр в социально-политическом механизме городов-государств, сложившихся в древнерусских землях в XI–XII вв. Бояр этого периода нельзя отождествлять с дружиной, у них были свои дома, села. Однако земельная собственность не являлась основой благополучия боярства. Первоначально такой основой были дани, а позднее — кормления. «Большая доля боярских доходов в Древней Руси собиралась в виде кормлений — платы свободного населения, обеспечивавшей материально представителей государственного аппарата».
