Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [44]

Теперь самое время сказать о «просто князьях», князьях служилых и князьях удельных. В свое время М.К. Любавский не без оснований упрекал Ф.И. Леонтовича в том, что он смешивал княжества различного характера, времени возникновения.[708] Действительно, исследователи зачастую употребляют эти термины, не задумываясь об их содержании.

Кто такие служилые князья? Недавно М.Е. Бычкова, приведя соответствующую историографию, пришла к следующему выводу: «При всем новом, что внесла советская историческая наука в изучение института служилых князей, еще не решен ряд вопросов».[709] Сама же исследовательница считает, что положение служилого князя — промежуточное между удельным князем и князем-вотчинником — возникло в определенный момент образования единого Русского государства и отражает процесс его централизации. Присоединение новых земель при еще слабом государственном аппарате требовало создания буферных форм — той степени автономии новых земель, которая не вела бы вновь к раздробленности, тем более, что в ряде присоединенных княжеств сидели их исконные князья, которых нельзя было сразу лишать всех прав.[710] Забегая вперед, отметим, что речь в данном случае идет только об одном отряде служилых князей.

Когда же появляются служилые князья? Один из первых исследователей вопроса В.И. Сергеевич выводит их из глубокой древности.[711] С этим нельзя согласиться. Появление служилых князей — веяние нового времени. Появляются они как раз в близком нам регионе — Юго-Западной Руси. Князь Юрий Пороский служил Мстиславу, а «первое» служил Владимиру. Мы его застаем в роли посла от Мстислава к татарам.[712] Еще под 1258 г. в летописи фигурируют служилые князья Даниила.[713] Само время появления служилых князей наводит на мысль, что их появление связано с началом перерождения княжеской власти.

Впрочем, другое соображение В.И. Сергеевича весьма интересно. Он различает служилых князей-вотчинников и безземельных. «Возникновение служилых князей-вотчинников, надо полагать, относится ко времени более позднему, чем возникновение разряда безземельных служилых князей», — писал ученый.[714] Это действительно так. Все ранние служилые князья, будь то в Галичине или Волыни XIII в., или Минской земле XIV ст.,[715] явно не являются отчинннками. Затем служилые князья начинают появляться в конце XIV в. Причем все это были уже князья с отчинами, князья пограничной зоны с Московским княжеством, но их социальный портрет уже другой. Значит, под названием «служилых» князей скрываются разные и по статусу, и по хронологии своего бытования категории князей. Но обратим внимание на то, что и в том и в другом случае само употребление по отношению к ним термина «служебный» во многом вызвано самой экстремальностью их положения. В одном случае они без отчин и по этой причине должны служить, в другом — они оказываются между двумя силами — Вильно и Москвой. Остальные же литовско-русские князья, не имея такого названия, но сути своей с определенного времени стали служилыми, все они обязаны службой великому князю, о чем свидетельствуют те документы, которые были проанализированы нами выше.[716] Однако эта служба долгое время отражала лишь характер их отношений с великокняжеской властью, что же касается их статуса в своих землях, то надо иметь в виду — феодальными властителями они не стали. Это в свое время отметил М.К. Любавский, который писал: «Известно, что Гедимин еще при жизни наделил своих сыновей княжениями. Однако эти княжения в XIV в. не сделались еще настоящими уделами, потому что не делились правильно между внуками Гедимина, а от некоторых даже и вовсе отходили… Распределение земель и владений между князьями Гедиминова рода совпало с эпохой образования, сложения государства, и с самого начала имело целью не столько разделение наличного достояния, как на Руси Северо-Восточной, сколько закрепление только что приобретенного».[717] «Князья в XIV и начала XV века имели значение скорее великокняжеских наместников с княжеской властью и доходом, чем полноправных князей».[718] Если устранить слишком уж далеко зашедшее сравнение с наместниками (князья-то все-таки оставались князьями) и дополнить тем, о чем мы уже говорили, — влиянием местной среды, то под словами маститого ученого вполне можно подписаться. Действительно, зачастую летописец и не находит иного слова для определения характера положения князей, чем термин «держание».[719] Тем не менее М.К. Любавский называет этих князей удельными.[720] Правомерно ли это? Ведь «удел» — территориальное образование, где власть князя все больше приближается к власти-собственности. Само это слово «заимствовано из терминологии частного гражданского права; уделом назывался раздел имущества, движимого или недвижимого, завещателем-отцом между детьми наследниками».[721] В крупных территориальных единицах — княжествах появление власти-собственности было весьма проблематичным, да еще при отмеченной условности власти князей — Гедиминовичей.[722]

Значение уделов владения Гедиминовичей и уцелевших Рюриковичей получают на протяжении XV столетия, когда постепенно заканчивается процесс государственного сложения. Ведь Витовт упразднил областные княжения как раз в тех центрах, которые в наибольшей степени сохраняли демократические традиции, величину и территориальную целостность. На примере этих небольших княжеств можно проследить, как шел процесс развития удельных прав на территорию княжества, когда эта территория начинает делиться, передаваться по наследству женам, дочерям и т. д.