Русские масоны. От Романовых до Березовского - [123]

А. Клодницкая и др. Некоторые сестры являлись деятельными участниками Теософского общества и женского парамасонского Ордена «Звезда Востока». На собраниях заслушивались доклады по эзотерической тематике. Серьезной значимости в эмиграции братья и сестры не имели, нередко они участвовали в общемасонских празднествах и разных культурных мероприятиях.

Остановимся сперва на разрозненных бумагах одного из первых посвященных в «Астрее», довольно известного кадета, затем тайного агента на Украине разведывательной организации генерала Деникина «Азбука» Н.И. Вакара, который позже заведовал отделом в газете Милюкова «Последние новости». 12 октября 1923 г. секретарь одноименного капитула Д.А. Шереметев письменно уведомил брата Николая Платоновича, что по правилам к каждому посвященному в первую степень ученика назначается для инструктирования мастер для подготовки неофита ко 2-му градусу подмастерья, и затем уже тот самостоятельно поработает над собой ради проникновения в тайны масонства. Таким прикрепленным руководителем Вакара был назначен Б.В. Дезобри, с каковым следует находиться в «возможно частых общениях вне наших собраний и обращаться к нему за советами и разъяснениями во всех случаях, когда вам нужен братский совет»²⁹⁸. Вряд ли молодой банковский служащий Дезобри, получивший степень мастера только в мае 1923 г., правда, посвященный по высоким рекомендациям Кандаурова, Бобринского и Лобанова-Ростовского, а через три года покинувший масонство из-за «тяжелого материального положения», оказался в чем-то полезным умудренному Вакару. Но в марте 1924 г. тот был возведен во вторую степень, а через семь месяцев стал мастером. Однако в 1928—1929 гг. он был то ли радиирован, то ли вообще исключен из ложи «Аст-рея».

Следующий документ из бумаг Вакара, «Как я понял, то, что узнал в 1-ом градусе», представляет собой мешанину из общеизвестных положений масонской доктрины, фактов истории Ордена и раскрытия значения чисел от единицы до трех, как о том учат впервые посвященных. Общий вывод со ссылками на божественное откровение и Пресвятую Троицу представлялся ему результатом пути и заветом русскому братству. Опыт, дескать, налагает на нас, русских братьев, «бремя сугубого молчания и сугубого охранения Великого Искусства от русских невежд, пока мы же сами не подготовим и не осуществим свободы для братьев в России». Несмотря на быстрое продвижение по иерархической лестнице, сей масон не проявил должного прилежания и аккуратности в уплате установленных сборов при довольно безбедном существовании. В 1924 г. он заплатил лишь 30 франков вместо положенных 60, в следующем году — 45, и к концу 1926 г. образовалась недоимка в 135 франков, о чем он получил уведомление от казначея Н.И. Наумова с просьбой погасить сумму на ближайшем собрании, переслать чеком или почтовым переводом.

Вскоре его побеспокоил досточтимый мастер «Астреи»

В.Л. Вяземский с предложением о встрече, в надежде, что «вы не лишите нас вашего сотрудничества в деле, которое, я думал, вам и мне одинаково дорого». Нерадивый брат ответствовал так: «Вы правы, я сам уже не помню, сколько времени я не бывал в «Астрее». Основная причина — перегруженность мирскими делами: работаю в среднем от 9 часов утра до 1 часа ночи и не имею праздников; в те же редкие дни, когда выдается свободное йремя, откровенно скажу, нет большой охоты идти... С некоторого же времени мне все тверже хочется не только не ходить, а просто выйти. К чему числиться, раз нет возможности принимать уча-

стие в общей работе? В пользу такого решения есть к тому же и другие существенные поводы — о них при личном свидании». Как на один из поводов, он сослался на необходимость выступать «оппозиционно» каждый раз при редких посещениях. Вакар изъявлял готовность переговорить с Вяземским, но только после возвращения из Англии в январе 1927 г.¹

Как все-таки происходили отбор кандидатов для посвящения н сама церемония? Для этого коснемся жизненного пути талантливого шахматиста, чемпиона мира 1927 г. А.А. Алехина. Уже в юности у него наметилась склонность к совершению малообду-маниых поступков. Сперва он окончил юридический факультет Московского университета, затем еще и Училище правоведения, но адвокатской практикой совсем не занимался, всецело отдавшись шахматам и став мастером древней игры. Во время Первой мировой войны получил освобождение по болезни и поехал добровольцем на ф1юнт начальником летучего санитарного отряда, был контужен и попал в госпиталь. В начале Гражданской войны оказался в Одессе, был там арестован Одесской ГубЧК, откуда его освободили по указанию Троцкого, вернулся в Москву и поступил в кииошколу, быстро уволился, отбыл в Харьков, перенес тиф. Мобилизованный в качестве юриста, он несколько месяцев проработал следователем Главного управления милиции. В 1920 г. получил звание чемпиона РСФСР по шахматам и вступил кандидатом в члены РКП (б). Вскоре судьба забросила его в Коминтерн на должность переводчика.

Автор этих строк обнаружил в бывшем партархиве тоненькое «личное дело сотрудника ИККИ тов Алехина А. А.», 28 лет, поступившего на службу по рекомендации «Руссо». Очевидно, имеется в виду В.П. Руссо, начальник Всевобуча и пом. командующего Московского военного округа, в прошлом поручик. Далее сообщалось, что он по специальности юрист, женат, родители умерли. В собственноручной анкете шахматиста от 14 марта 1921 г. датой его поступления в Коминтерн указан июнь 1920 г. Судебным преследованиям он не подвергался, уволился оттуда 15 марта 1921 г. и стал переводчиком системы Наркомата промышлен-пости