Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды) - [26]

.

Однако в Северо-Восточной Руси упоминание баскаков со страниц летописей к 1310-м гг. исчезают. Надо полагать, что функции сбора дани и мобилизации войск были закреплены за русскими князьями. Контрольные функции были переданы специальному чиновнику — даруге[350] (синоним баскака), которые, однако, находились теперь при дворе хана, а не на территории вверенных им княжеств. Во всяком случае, упоминания о подобных чиновниках мы встречаем в летописях: по данным Новгородской первой летописи младшего извода Ивану Даниловичу Московскому (Калите) в 1332/1333 г. «правил княжение» Албуга[351]. Столетие спустя, в 1431–1432 г., Василий II был принят в ставке московского даруги Минь-Булата[352]. Упомянут в источниках (под 1471 г.) и рязанский даруга Темир[353].

Изменение системы контроля над русскими землями можно связать с приходом к власти Токты. Именно после подавления в 1290 г. сторонников Ногая в Курском княжестве, главным представителем которых был баскак Ахмат, после смещения с владимирского престола в 1293 г. ставленника Ногая Дмитрия Переяславского, летописцы фиксируют пребывание в 1296 г. во Владимирском княжестве ханского посла Алексы Неврюя с особыми полномочиями контролёра и арбитра[354]. Таким образом, начало преобразования системы баскачества в Север-Восточной Руси необходимо отнести ко второй половине 1290-х гг. С этого времени, контролирующие и карающие функции начали присваиваться ордынским послам.

Подтверждения в действиях послов прав взимания недоимок и наказания за неправомочные действия можно связать с посольствами Кончи в Ростов 1318 г. («уби у Костромы 100 и 20 человѣкъ и отолѣ шед пограби город Ростовъ»[355]), Гаянчара в 1321 г. в Кашин (прїездилъ в Кашинъ Гаянчаръ Татаринъ съ Жидовиномъ длъжникомъ, много тягости оучинили Кашину[356].); послом назван и двоюродный брат Узбека Чол-кан (Щелкан)[357], против действий которого в Твери вспыхнуло восстание (1327 г.).

Послы сопровождали в 1261 г. в ставку хана выданных русскими князьями ушкуйников: «…и выдаваша розбоиниковъ, а посла отпустиша въ Орду»[358].

Статус посла и его полномочия были весьма высоки. Представитель хана мог потребовать питание и обеспечение проезда. На это указывает в своих записках брат Бенедикт: «Послам, которых он [император] посылает или которые посланы к нему самому, выдается бесплатное содержание и почтовые лошади…»[359]. Причем, как мы видим, особый статус послов был гарантирован обеим сторонам. О специальных людях обеспечивающих ордынских послов упоминается в актовых документах: из договора рязанских князей Ивана Васильевича и Фёдора Васильевича: «А что в городе въ Переяславли мои люди тяглыи, кои послов кормятъ, и мыта и иные пошлины: и тебѣ в то не вступатися…»[360].

Послы обеспечивают своим присутствием вступление князя в свои полномочия. К примеру, на обороте договорной грамоты князя Ярослава Ярославича с Новгородом от 1270 г. особо отмечено: «Се приехаша послы отъ Менгутемиря Царя сажать Ярослава съ грамотою Чевгу и Баиши»[361]. В 1389 г. владимирский великокняжеский стол занял князь Василий Дмитриевич Московский, «а посаженъ бысть царевымъ посломъ Шихматомъ»[362].

2.1.3. Периодизация ордынского «ига»

Анализ приведенных выше материалов приводит к заключению о том, что система зависимых отношений между Русью и Ордой в своем полном, максимальном объеме, включала:

1) обретение монгольским каганом, а затем ордынским ханом суверенитета над завоеванными княжествами;

2) вассально-ленную зависимость (позже переродившуюся в министериальную) — только личная явка к хану могла способствовать получению ярлыка на собственное/чужое княжество; ближайшие родственники князя (сыновья, братья, племянники) должны были служить в дневной страже хана, будучи фактически заложниками;

3) на русские земли распространялись судебные прерогативы хана, как верховного правителя (право казнить и/или миловать князей), и его чиновников (послов — взимать недоимки и уводить за них в неволю), как представителей верховного правителя;

4) налоговая зависимость — выплата ежегодной дани — ордынского «выхода» (десятина — десятипроцентный подоходный налог) — в соответствие с переписными книгами — дефтерями; косвенные налоги в пользу ордынского правителя — ям/подвода, поплужное, корм, тамга. Усугублялась ситуация наличием откупной системы налогообложения.

5) административная зависимость — появление в русских княжествах особых ордынских чиновников — численников, баскаков, замененных позже даругами — управителями княжеств из ставки хана;

6) военно-политическая зависимость — введение воинской повинности (как на всей территории империи), замененное позднее участием в военных акциях Орды княжеских дружин (ещё позднее — денежными выплатами).

Следует подчеркнуть, что данная система не находит полных соответствий ни с одним из определений зависимого положения государств и народов. Перед нами не оккупация — занятие вооружёнными силами государства (оккупационной армией и флотом) не принадлежащей ему территории, не сопровождающееся обретением суверенитета над ней, обычно временное. Собственно оккупационных сил монголо-татар на территории Руси не было, а главное — хан обрёл над завоеванными территориями суверенитет. Нельзя считать русские княжества