Русские князья при дворе ханов Золотой Орды - [18]
Чингизиды и их ближайшие родственники занимали привилегированное положение и в правовой системе ордынского государства. По нормам Ясы в случае нарушения законодательства представителями рода «один раз, пусть его усовещают словом; если сделает вопреки два раза, пусть действуют на него красноречием; в третий раз же пусть пошлют его в отдаленное место (ссылка)… Когда он сходит туда и возвратится — он будет внимателен. Если же он не образумится, пусть посадят его в оковы и тюрьму. Если выйдет оттуда добронравным и образумившимся — очень хорошо; в противном случае пусть соберутся все родственники, составят общее совещание и положат, что с ним делать»[213]. Отголоски этой нормы прослеживаются в татарском народном эпосе «Идегей», где повествуется, как знатный бий Урман был четырежды пойман на воровстве, после чего казнен. Причем решение о казни Урмана принимал совет из девяноста «знатных парней», а решение о смертном приговоре Идегей в отчете Токтамышу аргументирует тем, что:
Ярким примером, свидетельствующим о неподотчетности Чингизидов общегосударственному суду, стало событие, последовавшее за смертью Ногая. После поражения в битве с Токтой Ногай бежал с поля боя, но был настигнут и убит русским воином[214]. Хан Токта казнил этого воина за убийство Чингизида без суда родственников. Аргументацией смертного приговора стали следующие слова: «Правосудие требует смерти его, чтобы не появился снова кто-нибудь, который сделал подобное этому», а также: «…простой народ да не убивает царей»[215].
Таким образом, судить и казнить представителя рода Чингиз-хана мог только общий совет представителей данного рода.
Ордынские ханы имели фактически неограниченную власть над своими подданными, в том числе и над представителями элиты Джучиева Улуса. Но, будучи, по сути, гарантом стабильности, правопорядка и процветания государства[216], кроме прав ордынский властитель имел и ряд обязанностей. Как пишет В. В. Трепавлов, «власть государя осуществлялась по трем направлениям: охрана целостности и укрепление державы (эля, улуса); забота о ее населении, народе; ведение завоевательных войн, забота об армии»[217]. При возведении на престол с претендента брали обещание править справедливо под угрозой свержения. То есть неисполнение ханом своих обязанностей давало право нойонам (эмирам) оставлять службу этому государю и даже право отстранить его от власти.
Примером может служить судьба хана Туда-Менгу. По сведениям Рашид-ад-Дина, он царствовал «некоторое время». Затем, около 1286 года, Алгуй и Тогрыл, сыновья Менгу-Тимура, и Тула-Бука и Кунчек, сыновья Торбу, его сместили «под тем предлогом, что он помешанный, и сами совместно царствовали пять лет»[218]. То есть когда в результате «помешательства» Туда-Менгу не мог более исполнять свои обязанности, он был отстранен от власти советом Чингизидов.
В «Сокровенном сказании» одним из преступлений великого каана признано несправедливое убийство им подданного[219]. Несправедливая прямая угроза жизни эмира со стороны государя могла быть принята как оправдание прекращения ему службы. Так, оправданием побега Токты из ставки хана Тула-Буки, а затем свержения правителя в 1291 году была, по данным Рашид-ад-Дина, угроза смерти: «двоюродные братья покушаются на мою жизнь»[220]. Столь же верным оправданием убийства хана служит его намерение убить Ногая[221].
Одними из главных мотивов прекращения службы Токтамышу Идегеем приводится нарушение ханом своего долга правителя:
3. Служилая знать Орды
Следующий слой элиты Джучиева Улуса представлен служилой знатью — нойонами (эмирами, беками, князьями).
Начало формирования этого слоя было положено еще Чингиз-ханом при распределении тысяч и десятков тысяч (туменов) в 1206 году. Провозглашенный ханом, он лично назначил каждого из тысячников и темников[223]. Таким же образом осуществлялись назначения и при его преемниках, в том числе при дворе ордынских ханов.
Социальная структура слоя служилой знати повторяла военную организацию империи — место эмира в системе определялось его военным статусом: выслуженным или наследственным. В силу своего положения эмиры получали соответствующий их статусу улус (эмиры-темники — улусы-тумены, эмиры-тысячники — улусы-тысячи).
Социальный статус был закреплен в системе титулований. Эмиры-темники к своему титулу «нойон» получили добавление «еке» — великий[224]. К ХIV веку монгольское наименование стало заменяться тюркским термином «бек». В персидской и арабской письменной традиции нойонов и беков называли «эмирами», а на Руси — «князьями».
В систему ордынской иерархии были включены также представители знати завоеванных монголо-татарами государств. Подобно собственной кочевой служилой знати, владетели русских княжеств, сербских, болгарских, армянских земель получали ярлыки на свои владения, то есть назначались на военные и административные должности, а их земли приравнивались к ордынским улусам. В частности, русские князья оказались четко вписаны в социальную систему и систему ордынских титулований. Великие князья приравнивались к еке-нойонам (темникам), а князья к нойонам (тысячникам)
