Русские. Книга 1 - [48]

Эта проблема настолько серьезна, что в Министерстве государственной безопасности имеется специальный отдел, известный под названием "Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности” (ОБХСС), деятельность которого распространяется на всю территорию страны. Однако этому учреждению не только не удалось решить стоящую перед ним задачу, но даже искоренить продажность собственных агентов. Они так же поддаются подкупу (о некоторых таких, разумеется, негласных случаях рассказывали мне мои русские знакомые), как работники бригад по борьбе с наркотиками на Западе, которых торговцы успешно совращают. Кроме того, отчеты, публикуемые в прессе, указывают на то, что во многих случаях сложная система предполагаемых проверок и контроля на складах, фабриках, заводах, фермах и во многих других организациях оказывается неэффективной из-за того, что сами контролеры участвуют в сговоре.

Коррупция, конечно, явление не новое. Она не прекращалась, как мне говорили русские, даже в строжайшие сталинские времена. К сведению читателя, смертная казнь за экономические преступления была впервые введена Сталиным в 1932 г. во время насильственной коллективизации и принудительной индустриализации и отменена только после войны в 1947 г. Но русские утверждали, что в конце 60-х и начале 70-х годов, когда советское общество стало более обеспеченным, коррупция резко возросла. Один человек с Запада, у которого в Москве были старые друзья, рассказал мне, что, вернувшись в Россию в 1972 г. после долгого отсутствия, он спросил одних своих знакомых, какая наиболее разительная перемена произошла в стране за последнее десятилетие, и оба в один голос воскликнули: "Коррупция”!

— Она ужасно выросла, — жаловался муж.

— Вы не можете себе представить, чем стала у нас коррупция, — сказала, содрогаясь, его модно одетая жена. — Раньше люди в большинстве случаев просто делали друг другу одолжения: билеты на балет — за сигареты, немножко икры портнихе. Теперь все стоит денег, "наличных”, — и она потерла свой большой палец об указательный тем характерным движением, которое во всем мире означает "деньги”.

Советская контрэкономика имеет свои законы и свою специфическую терминологию, свои каналы и свои обычаи, всеми понимаемые и применяемые практически всеми почти ежедневно. Ее виды и варианты бесчисленны. Наиболее распространенный и невинный из них — то, что русские называют блатом.

В экономике, для которой характерны хронические нехватки и тщательное распределение привилегий, блат является основным смазочным средством. Чем выше положение и чем больше власть человека, тем большим блатом он, как правило, располагает. Но практически каждый может в чем-то "сблатовать” другого — вахтер, проводник спального вагона, уборщица в продовольственном магазине, продавец, автомеханик или профессор, — потому что каждый из них имеет доступ к труднодостижимым вещам или услугам, которые люди стремятся получить или в которых они действительно нуждаются. Блат начинает действовать в тот момент, когда кто-нибудь просит другого об услуге, имея в виду, что он со временем не останется в долгу. Технически блат действует без денег. "Блат — это не настоящая коррупция, — заявила одна артистка. — Это просто ты — мне, я — тебе. Иными словами: я тебе почешу спину, а ты — мне”.

Почти любое дело можно устроить по блату или по знакомству, как говорят русские, начиная от билетов на хоккей, подаренных Андреем Вознесенским директрисе продовольственного магазина, до хорошей оценки на вступительном экзамене в университет, которой в порядке любезности генерал домогается для сына от профессора, за что профессор, в свою очередь, получает у генерала отсрочку от призыва в армию для своего сына (истинный случай). Вышеупомянутая актриса пожелала, чтобы ее сына приняли в секцию плавания детского спортивного клуба. Сын был не ахти какой атлет и не выдержал испытания, но она полагала, что за номер журнала Playboy тренер смягчится, и поэтому страшно хотела заполучить журнал. Был и такой случай, когда одна украинка устроилась по блату на работу в болгарском консульстве в Киеве. Единственная неприятность, как говорила она своим друзьям, заключалась в том, что некоторые знакомые стали избегать ее, потому что они считают, что любой советский гражданин, попавший на службу в иностранное посольство или фирму, является агентом тайной полиции. Поэтому друзья стали опасаться ее, как она заявила, необоснованно.

Моя знакомая, молодая секретарша Ольга бесплатно летала по блату на самолетах Аэрофлота в различные пункты Советского Союза — один ее одноклассник стал диспетчером Аэрофлота и ведал списками пассажиров на некоторых внутренних рейсах. Когда на Ольгу нападала охота к перемене мест, она справлялась у своего друга-диспетчера о том, куда можно полететь. В выбранный день диспетчер ставил Ольгу в начало очереди пассажиров, ожидающих посадки на намеченный рейс, и Ольга без билета получала одно из лучших мест. Если же все места в самолете были заняты или пассажиров было больше, чем мест, что случается регулярно, диспетчер говорил неудачникам, стоявшим в конце очереди, что кто-то по ошибке продал им билеты на уже укомплектованный рейс и что им придется ждать следующего рейса. Это случается так часто, что, хотя и вызывает недовольство, до скандала дело не доходит. Билет у Ольги, естественно, не спрашивали. Мне так и не довелось узнать, что же она давала своему приятелю-диспетчеру взамен, но наверняка это было что-то хорошее.