Русские. Книга 1 - [102]

В любом случае кульминационным пунктом этого дня, когда молодые ощущают, что это их праздник, является свадебный вечер в кругу близких и друзей, следующий за официальным обрядом. Как и многие другие молодые пары, Светлана и Вадим устраивали свадьбу в отдельном зале ресторана "Кристалл”. В течение нескольких часов более 70 гостей поглощали всевозможные яства, пили шампанское, водку, коньяк, танцевали под аккомпанемент самодеятельного ансамбля "поп”-музыки, составленного из нескольких университетских товарищей Вадима, и пели русские песни. К бедным молодоженам без конца приставали с криками "Горько! Горько!”. Это значит, что молодые должны встать и поцеловаться под двусмысленные шутки и приветствия гостей.

Для большинства семей это празднество означает катастрофические расходы. Тысяча рублей — сумма, называемая достаточно часто, чтобы печать публиковала жалобы молодоженов на то, что им приходится влезать в страшные долги, чтобы устроить свадьбу. Некоторые жалуются, что приходят и незваные гости, особенно в таких ресторанах, как "Кристалл ", где проводится по несколько свадеб одновременно. Менее обеспеченные семьи из соображения экономии устраивают свадьбы дома и сами готовят еду на меньшее количество гостей. Западная традиция отправляться в путешествие на медовый месяц не очень распространена в России. Некоторым 347 парам удается устроить себе настоящее свадебное путешествие на неделю-другую. Большинство довольствуется выездом куда-нибудь на пятницу и субботу. Принято также, как это было у Вадима и Светланы, чтобы родители ушли на несколько дней из квартиры, предоставив молодоженам пожить самостоятельно, прежде чем они начнут жизнь все вместе.

Разные поколения могут какое-то время жить под одной крышей, но это не устраняет противоречий между ними, или, как говорят русские, не снимает проблему "отцов и детей" — выражение, пошедшее еще от Тургенева, написавшего роман с таким названием. Меня поразило то. что в отличие от Запада в Советском Союзе 70-х годов именно родители обеспокоены стремлением своих детей к материальным благам и как люди, занимающие определенное положение в советском обществе, — политической индифферентностью подрастающего поколения. Русские средних лет в свое время жили в тяжелых условиях, но сохраняли верность идеалам. И вот теперь на глазах вырастает избалованная молодежь, не желающая иметь никаких обязательств.

"Нашим. детям подавай все сразу!” — жаловалась своей американской собеседнице полная матрона с незапятнанным послужным партийным списком. Ее нравственные принципы, выразившиеся в этом возмущенном возгласе, напомнили мне кальвинистский кодекс американского предпринимателя старой закалки, тяжелым трудом добившегося всего самостоятельно и убежденного, что это полезно для спасения души. "В наши дни молодые только успевают пожениться, как требуют отдельную квартиру и полированную мебель, — говорила она. — У нас долгие годы не было отдельной квартиры. Куда они так спешат? Когда приходится ждать, пока получишь все эти блага, тогда и ценишь их больше”. Госпожа Суворова из Дворца бракосочетания рассказала мне, не скрывая озабоченности, что половина зарегистрированных ею браков приходится на молодежь в возрасте 20 лет и что молодые не готовы к устройству семьи. Она считала одной из своих основных функций проведение бесед с большинством из этих молодых пар в надежде отговорить их от слишком ранней женитьбы. Одна писательница, честолюбивая, энергичная, волевая женщина из семьи старых большевиков, сама, правда, беспартийная, сказала, что, по ее мнению, молодежь растет изнеженной. "Я разочарована в своих детях, — поделилась она. — Они слабовольны, ленивы, у них отсутствует самодисциплина. У нашего сына великолепные способности к учебе. Но при этом он неусидчив, не в состоянии составить расписание своих занятий, решить, что должен делать в первую очередь. Я знаю, вы, американцы, считаете, что это нормально для школьника-подростка, но когда мне было пятнадцать лет, я уже работала на фабрике, сама зарабатывала свой хлеб”. В ответ на это молодые говорят, что в России слишком долго ждали, когда можно будет наслаждаться жизнью, и им непонятно, почему они должны повторить трудный путь, пройденный их родителями. "Молодые хотят иметь, иметь и иметь, — сказал мне откровенно циничный молодой переводчик, когда мы сидели с ним в кафе, — им некогда думать, задавать вопросы. По-моему, мы находимся там же, где вы, американцы, были в пятидесятых. Молодежи хочется лучше одеваться, иметь машину, пользоваться всеми благами "шикарной” жизни”.

Многие родители чувствуют, что материалистические устремления молодого поколения породили вызывающее беспокойство политическое безразличие. "Я бросил школу после девятого класса, чтобы пойти на фронт, — вспоминал чиновник Министерства внешней торговли, член партии, часто выезжающий за границу, два сына которого учатся в привилегированном Институте международных отношений. — Я был тогда высоким и сильным. Знаете, такой мальчик, который чувствует себя уже мужчиной. Мать была против того, чтобы я шел на фронт, но отец у меня был офицером, и я желал только одного — пойти на фронт и бить немцев. Мои сыновья меня не понимают. Мы с женой любим смотреть по телевизору фильмы про войну, вспоминая. что нам пришлось пережить, но мальчикам это неинтересно. Они говорят: "Ну, опять стрельба и бомбежка. И что вы тут находите интересного?" Они предпочитают пойти куда-нибудь потанцевать. У них ничего нет в голове, кроме этой современной "поп"-музыки, которая мне не нравится. Они знают всех звезд. Не только Битлов. Но это еще что! Я имею в виду последних знаменитостей. Как-то они познакомились с англичанином и забросали его кучей вопросов о звездах, о которых он никогда не слышал. Их страшно разочаровало, что он не смог им ответить. Они прямо помешаны на этом. Я их не понимаю”.