Русская жена - [15]

Я с некоторым недоумением снизу вверх взглянула на ее супруга, но его скульптурно прекрасное лицо было непроницаемо. Зазвонил телефон, и Дэби вихрем унеслась в спальню. Мы осмотрелись вокруг. Еще помня комнаты на энное количество студентов с общими для всех сразу удобствами в общаге родного института, мы поимели приятное впечатление от опрятной двухкомнатной квартиры, щедро украшенной диковинных видов растениями, впечатляющих форм икебаной и различными композициями из искусственных цветов. Меблировка у них была из разряда самых примитивных, но зато стены потрясали обилием мастерски выполненных аппликаций из тканей.

- Это все работы моей мамы, - меж тем с гордостью рассказывал Банк. - И цветочные композиции тоже ее, а вот эта даже получила первую премию на выставке в Арендале "Творческие женщины юга Норвегии". Растения она дала, чтобы как-то индивидуализировать наше стандартное жилище. Да мы и не волнуемся особо ни о мебели, ни о посуде или, скажем там, одежде. Ну, может, только лишь на спортивное оборудование еще тратимся. У нас есть конкретная цель купить к лету хорошую моторную лодку. Если же Дэби удастся получить работу, то банк даст заем и под небольшой катер.

Вернувшаяся обратно в гостиную Дэби отчего-то заимела несчастное, даже чуть заплаканное лицо.

- Не обращайте на меня особого внимания. Через секунду я приду в норму. Это я с родителями разговаривала. Нет, нет; ничего особенно ужасного. Просто житейские неприятности. Фирма отца потерпела огромные убытки, и теперь банк намерен продать с молотка всю нашу недвижимость. Я не знала раньше, что дела настолько пошатнулись. Родители старались все плохое от меня скрыть. Знаете, мы жили в таком отличном бунгало с садом, бассейном и в престижном районе. Теперь же родители вынуждены переселиться в многоэтажку с одним бассейном на всех. Представляю, что они чувствуют... Америка - страна жесткая!

Мрачно умолкнув, Дэби уткнулась в плечо одного из потомков легендарных викингов, ища там поддержку и опору.

- Ну, ладно, ладно. Будет тебе так расстраиваться. Это надо было быть слишком наивной, чтобы не понять, что дело к этому и шло.

Банк расслабленно похлопал супругу по спине:

- В конце концов у нас гости.

- Послушай, Дэби. А что если ты расскажешь своим родителям о моей московской коммуналке и соседях: старушках-отравительницах и пьянчуге с топором? Помнишь, я тебе о них говорила и ты умирала со смеху. Может, твои родители тоже посмеются и им станет хоть чуточку полегче... Это же правда.

- А что, это идея! Расскажу отцу. - Скрывая грусть под искусственным оживлением благодарно отозвалась Дэби. - Ведь, действительно, общественный бассейн в доме еще далеко не катастрофа. Все, слава Богу, живы и здоровы, а у отца уже новые планы. Кстати сказать, он хочет открыть совместную с Эстонией фирму по производству мебели. Дерево планирует закупать в России.

Чуточку взбодрив самое себя, американочка принялась хлопотать на кухне. Кухня находилась прямо здесь, в жилой комнате.

- А хотите, пока греется паста, взглянуть на мои картинки в спальне? Только вчера закончила писать "Подсолнухи", свои любимые цветы, - гремя сковородками предложила она нам. - Обычно свое масло я друзьям раздаю, но это оставлю себе.

- Надеемся увидеть шедевр посильнее ван-гоговского! - заявил мой муж и первым направился в спальню.

- Да ну что ты, Игорь! Не смейся и не смущай меня. Солнца мне здесь не хватает, поэтому и подсолнухи. Так жду лета и чтобы теплое, как во Флориде. Тогда на нашей лодке мы сможем уплывать в лагуны. Вода там чистая-чистая и зеленая-зеленая. Хочу теперь писать картину с серыми камнями и зеленой водой!

Втроем в спальне мы чересчур видно заболтались, потому что Банк, умученный вконец малышней, с неизбывной тоской позвал нас обратно. Боже, какая страшная картина открылась взору. Наша Маша настойчиво пыталась запихнуть в ротик центральный цветок с премированной композиции банковской мамы и была сердита на дядю, пытающегося цветочек отобрать. Сама же композиция, вся раскуроченная на детали, валялась на полу под нашими ногами. Мы бросились детали собирать и очень извиняться. Дэби пылко заверила нас, Банка и себя, что лично соберет данную икебану в виде лучшем, чем та была. Банк мужественно кивнул и пригласил всех за стол.

Паста оказалась обычными макаронами, но с какой-то незнакомой нам норвежской подливой, гораздо более сладкой, чем любое варенье.

Мои Сережа с Машей есть что-либо наотрез отказались и начали кричать истошными голосами в клюв игрушечному громкоговорящему попугаю. Попугай, естественно, тем же и отвечал. Стрекозой вылетев из-за стола, Дэби радостно, молодо-зелено, присоединилась к детям, отчего вопли начали разноситься сразу на двух языках. Еще с полминуты послушав зажигательные речи своего же собственного подарка жене, Банк резко прекратил кушать и, извинившись, вышел покурить в ванную. Стук в дверь еле-еле различил Игорь. В комнате возник чудовищно рыжий, высоченный, как стропила, парень. Я от смеха чуть не поперхнулась; удивительнейшим образом парень напоминал центральный подсолнух с Дэбиного полотна. Как выяснилось, это сокурсник Банка зашел за своими конспектами. Окончив визжать, Дэби всунула детям наугад выхваченную с полки книжку с картинками и предложила рыжему своих макарон. Он было с радостью согласился, однако явившийся из ванной Банк воспользовался моментом, чтобы хоть ненадолго покинуть нашу шумную и требовательную компанию, и предложил другу куда-то сходить. Рыжему, хотя и заметно разочарованному, но пришлось-таки ретироваться вместе с Банком. На этот раз ему не повезло. Почувствовав себя в отсутствие строгого Банка гораздо раскованней, я обратилась к Дэби с очередной просьбой. Попросила ее посидеть с нашей малышней во время вечеринки, организованной компанией Игоря. Новая подруга моментально согласилась и принялась жизнерадостно уплетать остатки любимой пасты. Внезапно она вспомнила про дела, вскочила как заводная и через секунду приволокла Игорю тексты запросов о работе, чтобы посоветоваться.