«Русская земля» и образование территории древнерусского государства - [5]
Бесспорно, что Новгород, Смоленск, Полоцк, Ростов, Киев выросли на больших водных магистралях. Но совершенно естественно, что наилучшим источником для обогащения поборами с населения служили наиболее населенные места, особенно там, где в силу местных условий население было достаточно платежеспособным. Население скучивалось преимущественно по большим речным путям, и понятно, что здесь вырастало большинство «областных» городов.
Все известные Ключевскому данные не давали оснований заключить, что городские «области» сложились под влиянием возраставшего обмена>{29}. Археологические разыскания наших дней также не дают к тому оснований, хотя обнаруживают замечательную картину самобытного ремесленного производства. Несостоятельность концепции Ключевского раскрывается не только в характере его рассуждений, но и в некоторых общих предпосылках. Ключевский думал, что только потребность «оградить пределы страны и ее степные торговые дороги» и появление варяжской вооруженной силы предрешили создание русского государства>{30}.
Русская буржуазная историография начала нынешнего века не предложила каких-либо новых точек зрения на образование территории древнерусского государства. Пресняков, как мы отмечали, полагал, что процесс перехода от родоплеменных объединений к не племенным («городским волостям») неуловим для исследователя. Этот новый строй он не выводил «из племенного, как продукт его органической эволюции». Варяжские элементы, оседая, получили, по Преснякову, значение организующей силы. Их деятельностью будто бы были созданы основные элементы древнейшего государственного строя>{31}. Предметом; специального изучения интересующий нас вопрос не сделался, хотя интерес к другому важному вопросу — об образовании территории Московского государства — порождал целые монографии. Так, М. К. Любавский в 1929 г. опубликовал труд «Образование основной государственной территории великорусской народности». Любавский касается в нем и территории в более раннюю эпоху. Первая глава (предшествующая главе, трактующей о «возвышении» Московского княжества) посвящена «заселению верхневолжского и окского бассейнов». Как и когда образовалась здесь государственная территория, читатель не узнает, хотя познакомится с данными о заселении края славяно-русским народом. Идея классового происхождения государства чужда автору. Образование государственной территории толкуется им как процесс колонизации.
Определение территории, занятой тем или иным народом в прошлом, — так понималась основная задача исторической географии; поэтому определение государственной территории являлось как бы частной задачей этой науки. Однако само определение древнерусской государственной территории направлялось господствующими воззрениями на образование древнерусского государства. Зная эти воззрения, мы не вправе ожидать, чтобы проблема образования государственной территории во всей ее сложности была поднята в общих трудах по исторической географии, а равно и в трудах по истории отдельных древнерусских «областей».
Н. Барсов в книге «Очерки русской исторической географии. География начальной (Несторовой) летописи» (вышедшей в свет в первом издании в 1873 г., а во втором — в 1885 г.), следуя Соловьеву и Ключевскому, сосредоточил усиленное внимание на колонизации; огромный иеторико-географический материал он рассматривал преимущественно в статическом плане>{32}.
Проф. М. Любавский строил курс «Исторической географии» (М., 1909, литогр. изд.) как историю колонизации в России: «в истории колонизации надо искать объяснения и политических делений Руси в разное время» (стр. 3).
Проф. С. М. Середонин в своих «Лекциях» по исторической географии (1916 г.) писал много о смене народов на юге Восточной Европы; значительная часть книги уделена расселению восточных славян, но одна глава повествует об «образовании государства», о Киеве и о борьбе со степью. Чем же, по его мнению, определялся рост государственной территории? Каким образом с распадением «племенных союзов» возникала территория волостей-земель, впоследствии княжений, каким образом устанавливались «границы»? На этот вопрос Середонин, повторяя своих предшественников, отвечает так: «волости-земли складывались под влиянием трех главных факторов: а) условий колонизации, б) торгового движения и в) завоевания князей норманнов»>{33}. Процесс роста государственной территории автором не показан.
Итак, в общих трудах по исторической географии история образования русской государственной территории не раскрыта.
Мы также не получим картины образования русской государственной территории, если соберем монографии по истории отдельных «областей». Самая обширная из них — Новгородская земля — не имеет своего историка. Не только нет истории образования новгородской «областной» территории, но нет вообще монографии по истории Новгородской земли.
В книге Преснякова «Образование великорусского государства» большой раздел отведен Ростово-Суздальской земле. Но автор даже не ставит вопроса, как сложилась государственная территория на Северо-востоке.
Некоторое внимание интересующей нас проблеме уделяет проф. М. Грушевский в книге по истории Киевской земли и в первом томе «Icтopiï Украïни-Руси». Он отмечает, что «Киевская земля составлялась главным образом из земли полян и из земли древлян»
Одно из очень немногих значительных отечественных исследований, пытавшихся подробно проследить и исследовать историю Орды и удельных княжеств Руси от нашествия Батыя до распада Орды в XIV веке: подчинение монголам, выплаты дани, деятельность баскаков, структура самой Орды и Руси под ее властью, деятельность ханов и князей, народные восстания, смуты и военные походы, образования на фоне этого Московского великого княжества. По своему охвату книга в целом не устарела до сих пор, хотя многое из рассматриваемого Насоновым уже развито далее более поздними историками.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Серия очерков полковника Анатолия Леонидовича Носовича (1878–1968) — о вражеских вождях и о вражеской армии. Одно ценно — автор видел врагов вблизи, а некоторые стороны их жизни наблюдал изнутри, потому что некоторое время служил в их армии: в мае 1918 года по заданию Московской подпольной белогвардейской организации поступил на службу в Красную армию, в управление Северо-Кавказского военного округа. Как начальник штаба округа он непосредственно участвовал в разработке и проведении операций против белых войск и впоследствии уверял, что сделал все возможное, чтобы по одиночке посылать разрозненные красноармейские части против превосходящих сил противника.
На протяжении нескольких лет мы совместно с нашими западными союзниками управляли оккупированной Германией. Как это делалось и какой след оставило это управление в последующей истории двух стран освещается в этой работе.