Русская военно-промышленная политика. 1914—1917. Государственные задачи и частные интересы. - [99]

Учреждение Обуховского завода, напоминал Государственный контроль, состоялось «по инициативе Морского министерства», когда оно в 1863 г. заключило по этому поводу контракт с группой предпринимателей (С.Г. Кудрявцев, Н.И. Путилов, П.М. Обухов). «Они обязывались построить завод на собственный счет и выполнять поручаемые им морским ведомством заказы собственными средствами». Но свои обязательства эти предприниматели не исполнили: «С первых же дней существования завода Морское министерство принуждено было прийти к нему на помощь не только в выполнении заказов, а даже в сооружении заводских зданий». Последовали выдачи Обухову и Путилову «пособий», миллионных беспроцентных ссуд; со своей стороны, учредителям пришлось согласиться на то, чтобы и в управлении предприятием Морское министерство «приняло непосредственное участие»; от правительства были назначены начальник завода и два члена правления (в 1883 г. представителей Морского министерства в правлении было уже большинство)^{751}. Переходя к таким взаимоотношениям с партнером, Морское министерство не позаботилось о том, чтобы права владельцев предприятия и казенной заводской администрации были ясно очерчены, вообще министерство «относилось уже к заводу как к предприятию не частному, а полуправительственному», а потому и «не стеснялось отпуском денежных средств на его поддержание». Завод существовал «благодаря исключительно правительственным заказам, которые оплачивались вперед… авансами» и «по весьма высоким ценам». С 1868 г. ассигнования на Обуховский завод «стали даже вноситься в смету Морского министерства»; «расчеты Морского министерства с заводом запутывались». Тем временем первые собственники предприятия уже умерли «и права их перешли к другим лицам, самое число которых в точности не известно ни Морскому министерству, ни правлению завода», говорится в отчетах Государственного контроля.

Существование этой проблемы осознавалось правительством как неопределенность в отношениях казны с «частными лицами, считающими себя участниками в предприятии». Недостаток такого понимания вещей заключался в том, что эти частные лица не только «считали себя» владельцами паевого товарищества, но и действительно владели им по праву. Несмотря на то что была в точности исчислена вся незначительность сделанных частными владельцами вложений собственных средств (по сравнению с казенными вливаниями: на 1 мая 1877 г. соотношение 47: 366), этому подсчету противостоял неоспоримый факт — их паи принадлежали им, а не казне. «С юридической стороны, — признавало Морское министерство, — все права на принадлежность им имущества и капиталов завода на их стороне»^{752}.

Вместо того чтобы распутывать узел, власть стала склоняться к мысли разрубить его в духе Шишкова — Мордвинова. 8 июля 1868 г. Александр II, давая разрешение проводить расходы Обуховского завода через морскую смету, повелел считать, что вследствие «таковых выдач» «завод уже не может считаться вполне частным предприятием» (мысль, сформулированная во всеподданнейшем докладе великого князя Константина Николаевича, утвержденном 8 июля), и потребовал доложить, «в какое отношение должен быть поставлен этот завод к Морскому министерству и какое участие в делах его может быть оставлено частным учредителям».

Образованная во исполнение царского повеления комиссия вскоре увидела, что дело не так просто: «приобрести в полную собственность казны» Обуховский завод, «ввиду его государственного значения, было бы желательно», но «немедленное приведение этой меры в исполнение встретилось бы со многими затруднениями». Утверждая, что, ввиду понесенных затрат на поддержание Обуховского завода, «в сущности правительство является главным собственником» его, Государственный контроль закрывал глаза на юридическую сторону дела. Юридическое совещание в 1881 г. не признало обоснованным «право казны как собственника завода». Характер выявившихся затруднений виден из того, каким путем пришлось их преодолевать.

В январе 1883 г. «представился случай» выкупить у владельцев (наследников Кудрявцева) треть паев Обуховского завода, по 11 500 руб. за пай, и, таким образом, только теперь правительство действительно стало собственником завода, но не главным, а лишь на одну треть, и Александр III утвердил это приобретение, состоявшееся «на выгодных для казны условиях». В октябре 1883 г., казалось, представился еще один «случай» купить часть паев, но, даже запросив цену 27 тысяч рублей за пай, владельцы на сделку все же не пошли, а затем, когда министерство снова попыталось купить паи (35 паев, то есть чуть больше трети), цена была доведена до 33 и 60 тысяч рублей за пай. А пока ведомства вникали в юридические и финансовые вопросы, две трети паев, остававшиеся у «прочих участников», «собрались в одних руках, и обладатель их предъявил свои права на участие в делах и прибылях» завода, что сразу поставило правительство перед необходимостью, не ожидая, когда товарищество погасит остаток долга казне по ссудам, положить конец «спекулятивной игре»^{753}. Приостановив дальнейшую скупку паев, Комитет министров решил разобраться с тем, нельзя ли и без этого построить управление заводом так, чтобы оно «наиболее отвечало бы видам правительства», а с волей «правопреемников частных учредителей» можно было бы не считаться. Царь утвердил это решение 2 декабря 1883 г., и была назначена междуведомственная комиссия под председательством генерал-адъютанта Н.Н. Обручева.