Русская сказка - [32]

— И на том спасибо, — обидно рассмеялся богатырь. — Я вам того же пообещать не могу… Я хочу видеть вашего вождя — Исаю.

— А не слишком ли большую честь запрашиваешь?

— А ты его спроси, — посоветовал Муромец.

На пару минут воцарилась тишина, затем тот же голос сообщил:

— Он едет к тебе, встречай.

Муромец повернулся к нам и помахал рукой, прощаясь. Затем твердым, уверенным шагом пошел вперед и туман поглотил его. В вязкой, наполненной ожиданием тишине мы переглянулись, и тут ударил звон. Да какой! Словно сотни колоколов звонили о битве страшной, неистовой и невиданной досель. Не знаю, сколько это длилось: каждый миг показался мне вечностью… Наконец, в болоте чавкнуло, словно коровью тушу сбросили и хриплый, нечеловечески яростный голос Ильи вновь зазвучал над болотом:

— Что, сынку, помогли тебе твои бушмэны?.. Эй, вы! Давайте остатки!

— Почему не рассеивается туман? — спросил я, устав от ожидания. — Илья бьется не первый час, давно должно взойти солнце?

Мне никто не ответил.

— Твоя очередь, Добрыня, — вдруг повернулась к нам непривычно молчаливая Скилла.

Добрыня кивнул, надел шлем и слез с коня.

— Беги, дружище, на волю. Послужил ты мне славно, — он хлопнул коня по крупу, и не прощаясь с нами, пошел в туман.

— Муромец, мы же тебя убили?! — раздался из сумрака испуганный возглас.

— Размечталась, падаль! — рявкнул Добрыня Никитич. — Давай следующих!

Час прошел или день, наконец Скилла вздрогнула и, холодно блестя глазами, кивнула Алеше:

— Твой черед, богатырь.

Попович соскочил с коня, отвязал от седла булаву и весело пояснил мне:

— Буду я еще о пагань добрый клинок тупить. И это за милую душу скушают. Бывай, Иван, не поминай лихом.

Он бодро прошел по мосткам и из тумана донесся его веселый голос:

— Вы что там, все кончились? Я только разогреваться начал. Давай следующих, не томи!

— Муромец, ты не сможешь убить нас всех! — заорали в ответ. — Мы все равно пройдем!

— Эта дорога ведет прямо в ад, — ответил Попович. — Так что пройдете…

… Через долгий, бесконечно долгий промежуток времени, Скилла вздохнула и повернулась ко мне:

— Пора. Наш черед.

— Тогда поехали, — сказал я и сухие прутья калины затрещали под копытами Таната.

Примерно на середине моста я остановился и позвал в клубы тумана:

— Долго вас ждать прикажите?

— Муромец, ты — русский див?! — взревели с той стороны. — Сколько же тебя убивать можно?!

— Меня нельзя убить, — заверил я. — С какой бы стороны вы не шли, у вас на дороге всегда будет стоять Илья Муромец. Те, кому посчастливиться выжить сегодня, пусть передадут это своим детям и внукам. А пока — идите, я вас жду.

Из белесых сумерек вынырнули первые воины, при виде меня на черном, как ночь коне и оскаленной Скиллы, попытались остановиться, но сзади уже набегали, подталкивали, они злобно завизжали и их короткие копья метнулись в мою сторону…

Я уже давно не считал ни время, ни нападавших. Рука перестала болезненно ныть и словно одеревенела. Забрызганная кровью от носа до хвоста Скилла защищала грудь и живот коня, глаза ее рубиново сверкали в темноте, и убивала она молча и беспощадно.

— Ты можешь уходить, — сипло выдохнул я, когда спала очередная волна врагов. — Ты не обязана умирать здесь. Я отпускаю тебя.

— Как был ты говорящим мужиком, так говорящим мужиком и помрешь, — зло оскалилась она. — Еще Танату такое предложи — он тебе точно копытом в лоб заедет…

— Мои силы на исходе, — признался я. — Я и так продержался так долго только благодаря вам. Думаю, настала пора ринуться вперед, добраться до вожаков их войска и рубить, топтать, рвать, пока сил хватит…

— И это мой копьеносец, — раздался сзади спокойный и знакомый голос. — Какое неверие! Стыдно!.. Ладно… Умереть, мальчик, ты еще успеешь, а пока отойди, передохни, мы тебя сменим…

Холодея от ужаса, я обернулся. До берега было далеко, но я отчетливо видел всех троих. Ровное, неземное свечение делало их доспехи серебристыми, а лица спокойными и озаренными.

— Но… Как?! — ошеломленно спросил я.

— Долго объяснять, — улыбнулся Муромец своей так знакомой мне улыбкой. — Но до первых лучей солнца ты можешь отдыхать.

— А когда оно взойдет?

— А вот это от нас зависит, — подмигнул мне Алеша.

— Не слушай обалдуя, — сказал мне Добрыня. — Ты славно бился, Иван. Теперь дай нам закончить начатое.

Я слез с коня и устало опустился на берег. Богатыри, в неземном сиянии проехали мимо меня и туман расступился перед ними, открывая перекошенные от такого зрелища лица хазар. В стане врага царило замешательство, близкое к панике. Вожди уговорами и плетьми пытались заставить своих людей двигаться вперед, но объятые священным ужасом воины падали на землю, закрывая головы руками.

Богатыри стояли плечом к плечу и лица их были светлы. Если б они оглянулись назад, то увидели приближающуюся с севера черную тучу: драконы летели слажено и грозно, а на переднем сидел обнаженный до пояса Рустам и медленно вытаскивал из ножен длинный, подаренный еще дедом, меч…

… Если б они оглянулись назад, то увидели бы, как торопиться, пробираясь по лесным дорогам, им на помощь собранное Иваном-дураком ополчение, разномастное, плохо вооруженное, но страшное и смертельно опасное в своей священной ярости…