Русская рулетка - [8]

– Она моя заложница! Дочь мафиози! – крикнул я громко, чтобы слышали те двое. А на ухо ей шепнул: – Вдохните глубже!

Мне показалось, высокий оттолкнул ствол оружия коренастого парня. Луч вскинулся, и с неслышным выстрелом пуля звякнула, отскочила от стального навеса верхней палубы. Я не стал ждать, что за этим последует, откинул пробковый круг подальше от корабля и вместе с Викой перевалился через ограждение.

– Негодяй! … – в ярости прошипела девушка при нашем падении. И относилось это ко мне, а не к стрелявшему.

Осенняя река, в которую мы погрузились, не позволила ей развить тему, а женщины, как известно, страшно не любят, когда их прерывают на полуслове. Едва мы вынырнули на поверхность, прижатые друг к другу, вроде сиамских близнецов, моя пойманная русалка тут же возобновила шипение.

– … Пусти негодяй! Как смеешь?! Животное! Скотина!

Ход корабля уже замедлился, и нас прибило течением к низу кормы. Рядом, пронзая расцвеченную пожаром воду, стал рыскать луч лазерного прицела.

– Вдохнули ещё раз! – живо предупредил я и вторично утащил Вику под воду. Она перестала вырываться и даже стала помогать мне, тоже плыть в очень холодном чреве реки, пока в лёгких хватало воздуха. К моему облегчению, в этот раз мы вынырнули в заметном отдалении от кормы, по другую сторону от неё. Тихо отплёвываясь, тяжело дыша, я освободил девушку от своей хватки.

– Моя причёска?! – она ладонями провела по волосам. – Костюм! Как я теперь поднимусь обратно?

Если она рассчитывала, я покраснею от раскаяния и утоплюсь, её ждало разочарование.

– Как остальные, – без тени смущения ответил я и показал рукой на корабль и вылавливаемых сверху участников презентации. – Там вас ждёт целое братство принявших очистительное купание.

– Очистительное?! Посмотрите, какая вода?! Она попала мне в рот!

– В ней ведь плавают утки, не дохнут. Я видел.

– Вы чудовище. Отпустите ж меня!

Я перестал её придерживать. Несмотря на одежду, она хорошо держалась на поверхности, и мне это понравилось. Догонять корабль, судя по поведению, она не собиралась. Мы молча смотрели, как он удаляется. Наконец там выловили последнего из тех, кто в панике выпрыгивал или свалился за борт после взрыва. Их спасатели тоже сосредоточились на тушении пожара, – тени мужчин замельтешили вокруг огня. Вёдра на верёвках звучно плюхались в реку, наполнялись и вытягивались на палубу, слышно было, как вода шипела, побеждая пламя. Я не заметил на корме своих преследователей, и решил, им больше не до меня.

– Мне так плыть неудобно, – объявила Вика, словно была принцессой.

Такое обращение не грело душу, но я сдержался.

– Сейчас вернусь.

Однако едва я заработал руками и оказался от неё на расстоянии в несколько метров, перед моим носом взбила грязно-прозрачные лепестки, булькнула пуля. Я не стал испытывать судьбу, ждать следующего неслышного, а потому особенно опасного выстрела и ушёл под воду, проплыл обратно и вынырнул возле Вики.

– Там спасательный круг, – сказал я, указав подбородком на заметное пятно, медленно сносимое к набережной. – Придётся нам плыть парочкой, лебедем с лебёдушкой, – пошутил я. – Похоже, в вас они стрелять не смеют.

Не произнося ни слова, она умело заработала руками и ногами, и вскоре мы нагнали недавно покрашенный круг. Она первой ухватилась за него. Высматривая, где нам подняться на набережную, мы поплыли против течения. Корабль удалялся, и опасения быть подстреленным постепенно исчезали.

– Я вас спасла, но не знаю зачем, – прервала она затянувшееся молчание.

– Наверно, я неплохой малый и понравился с первого взгляда.

– Вы? Нисколько. – Она критически осмотрела нечто, плывущее справа от неё, затем решила быть справедливой. – Ну, может, чуть-чуть. – Отвела взгляд и спросила: – Так почему мне пришлось спасать вас и кто подложил бомбу?

Первую часть вопроса я пропустил мимо ушей, зато на вторую ответил сразу:

– Вам должно быть известно лучше, чем мне.

– Почему пришлось спасать? Об этом?

– Нет. Кто подложил бомбу.

Она смолкла, но ненадолго.

– Вы не из них?

– А вы?

– Послушайте, – она вздрогнула всем телом. – Я умираю от холода.

« Я тоже», – подумал, но не сказал я.

Мы без дальнейших слов живее заработали руками и ногами и, наконец, приблизились к ступенчатой лестнице. Её туфли утонули; я в мокрых носках, она в чулках взобрались на холодные плиты гранита, и с нас стекала вода, обоих пробирала дрожь.

Ветра не было, воздух словно застыл. Это было единственным утешением в нашем положении. Спасательный круг медленно удалялся, покачивался и постукивал о гранит всё то время, пока мы отжимали одежды на нижних лестничных ступенях. Я раздевался до трусов. Она же по отдельности снимала и выкручивала пиджак и брюки из дорогой ткани. В иных обстоятельствах я бы проявил гораздо больший интерес к её стройной фигуре. Но, надо признать, что и тогда, при виде упругой груди и затем ног пережил состояние коменданта крепости, которому передали ультиматум о безоговорочной капитуляции. Меня вдруг задело впечатление: если кого-то и смущает происходящее, уж верно не её.

С резвостью зайцев мы взбежали по ступеням к тротуару и, размахивая руками, попытались остановить «москвич». Но водитель прибавил скорость, проскочил мимо. У меня зуб на зуб не попадал.