Русская печь. Багеты, карнизы, рамы...("Сделай сам" №2∙1996) - [6]

В те времена, когда люди жили большими семьями, в доме были в ходу самовары. В верхней части печи для них устраивали самоварник, или душник, — квадратный, со встроенной дверкой, а иной раз и круглый, из кровельной стали. Той же цели служили просто отверстия, закрываемые металлической коробкой или деревянной чуркой по форме душника.

Для самоварника выводят отдельный канал, которому обязательно нужна задвижка, иначе зимой самоварник так будет вентилировать дом, что никаких дров не напасешься.

Гордость хозяйки — справная, «по руке», кухонная утварь и посуда. От многих предметов этого кухонного хозяйства одни поотвыкли, а иные и не видывали вовсе.

В русской печке пища готовилась непосредственно на огне, на жару. Голыми руками горшок в печь ни поставить, ни достать, да просто не дотянешься до топки через шесток. Тут хозяйку выручает ухват, на юге его называют рогачом. Он и впрямь выглядит металлической рогатиной на длинной палке. Ухватов было несколько: побольше, поменьше — под посуду разного размера.

Сковороды брали сковородником, или чапельником. Нечто похожее выпускалось еще недавно — как съемная ручка к крытым сковородам. По поводу предметов кухонной утвари народ не поскупился на меткое словцо. Про ухват (рогач) говорят, например: «Либо каши горшок, либо рогача в бок», «Хвать за ухват, ан в люди бежать», «С ухватом баба — хоть на медведя». Цепь образов возникла даже вокруг прозаической кочерги (крюки, клюки): «Кочерга в печи хозяйка», «Старого лесу кочерга», «Не боится огонь кочерги». Досталось внимания тут и совку — небольшой лопате с желобком, которым орудует хозяйка в топке и поддувале: «Совок в бок», «И масло совком пытают» (доставая изнутри для пробы). С пекарной лопатой, а ею подавали тесто в печь и доставали хлебы, также связано много точных сравнений: «Мужик богатый, гребет деньгу лопатой», «Всякого жита по лопате», «Слово по слову, что на лопате подает». Замечено: «В подпечье — полено большак». Пук березовых веток, хвойника или гусиных перьев, которым обметали под перед посадкой хлебов, — помело — стало героем ядовитых пословиц: «Бабий язык — чертово помело», «У бедного мужика — борода клином, у богатого — помелом», «Ноги колесом, голова помелом, руки веником».

Старейшина кухонной утвари — таган, таганец, таганок, тагарка — пользовался всеми правами гражданства. Этот железный обруч на ножках служил подставкой под котел, чугун и всякую посуду, в какой стряпали еду прямо на огне, хотя знали, что «шестковая стряпня дымом пахнет». Таган шел в дело в основном летом, когда огонь разводили на шестке, а саму печь не топили.

Подбором кухонной посуды хозяйка регулировала передачу тепла и нагрев пищи. Потому посуда была сложных и пластичных форм, с толстыми стенками, из чугуна или глины. И лишь в конце XVIII — начале XIX веков, когда появились чугунные литые плиты с конфорками, изолировавшими открытое пламя, емкости для приготовления пиши стали более тонкими и цилиндрическими. Но чугунные плиты долго крестьянам были не по карману, и они применяли посуду из литого чугуна, глины и дерева, в которой хорошо и равномерно держалось тепло.

Разнообразие крестьянской посуды поражает воображение, еще больше — словотворчество вокруг нее. Простейший пример — чашка, каждый из нас легко вспомнит с десяток других ее синонимов — названий, любовно придуманных, оплетенных венком пословиц и поговорок.

Самый расхожий из посуды — чугун или чугунок, чугунчик — литой чугунный горшок. В былые времена по деревням чугунные изделия (котелки, чугунки, сковороды) продавали чугунщики. В ходу были и естовые, то есть пищеварные, котлы из чугуна, либо из железного листа. В этом сосуде с округлым дном и небольшим раструбом стряпали на много едоков. Самый большой котел назывался «казан», «казанок», «казанец». («Голова с пивной котел, а ума ни ложки», «Мужика семь лет в котле варить», «Шел я мимо, видел диво: висит котел в девяносто ведер» (месяц).

Особая статья — горшки глиняные: круглые и широкие — для варки пищи, широкогорлые — для молока. Кринки, глечики, махотки, бадейки — каждый вид молочной посуды предназначался для определенной операции. В топнике, разумеется, топили молоко, а сметану делали в горшке с решеткой и рыльцем (рыльник). Топница (сосуд побольше топника) использовалась для перетопки масла. В топничке (маленьком горшке) растапливали масло, сало. Мастер, который делал горшки, назывался горшеней, горшечником.

На полке у хозяйки были и глиняный естовник, естальник (от слова «ести») — большой горшок для щей; макитра, в которой терли мак; макальщик — горшок с маслом или сметаной, куда макали блины и оладьи; иногда в доме держали горшок с длинным горлом — «горлач» — и другую глиняную посуду. Горшок в руках, на столе, на печи, а слово о нем — на языке: «Щей горшок, да сам большой», «Гора с горой не сойдется, а горшок с горшком столкнется», «Мал горшок, да мясо варит», «Не наше дело горшки лепить, а наше дело горшки колотить», «Мал горшок, да угодник», «Горшок с котлом не наспорится».

Большой глиняный или чугунный горшок в форме репы, с узким дном знали как корчагу, макитру. Корчажное, то есть вареное в корчаге, пиво, мед, щи. Корчажничать — пивоварничать, варить брагу, угощать: «Пропадай корчага и с брагою». Корчажник — гончар, который делал корчаги для варки пива.