Русская печь. Багеты, карнизы, рамы...("Сделай сам" №2∙1996) - [4]

«Белая» печь появилась у нас не позднее середины XVII века. Со своей родственницей она разнилась лишь тем, что приобрела сквозную трубу для отвода дыма прямо наружу. Труба, как и прежняя дымница, долгое время изготавливалась из дерева, часто изнутри обмазанного глиной. Дымовую трубу, которая первоначально проходила вертикально через чердак, в дальнейшем во избежание выброса искры, ради удержания тепла, экономии топлива стали «заламывать», то есть превращать в горизонтальный лежак («боров»). Из него дым выбирался через стояк (трубу). Так в русской печи окончательно сложилась дымоходная система.

К XVIII веку также определилась и сама конструкция простой печи, то есть со щитками, несложная по устройству и уходу. Кладут ее из обычного кирпича или бьют из глины таких примерно размеров: ширина — 1270 мм, длина — 1650, высота до потолка — 2380, до палатой (перекрытия печи) — 1540 мм. Подобное устройство обогревает помещение 20–30 кв.м.

Мастеровые люди клали печи так, как было заведено в их местности испокон веков, наследуя от отцов и дедов секреты и приемы кладки. Не без интереса относились они к творениям очагов на чужестранный манер. Еще при Петре Великом, например, начали было привозить из-за границы и отпивать на наших заводах чугунные печи. Но новинка пришлась не ко двору в российском климате. Тела ведь в нагревании и охлаждении повинуются одним законам: чем скорее нагреваются, тем скорее и остывают. Вот и чугунки, накалившись, мгновенно теряли тепло, чуть выгорит топливо, комнаты превращались в волчьи ямы; наша горницы с Богом не спорница: на дворе тепло-то и у нас тепло. Воистину так и было — при одинарных-то переплетах в окнах со слюдой.

Из опытов с чугунными печами полезного в конструкцию простой русской печи переняли немного: заменили глиняные вьюшки на чугунные и закрывали их на чердаке.

При Анне Иоанновне русские печных дел мастера много работали над тем, чтобы тепло дольше стояло в печи. Идея витала в воздухе: дымообороты. Но все попытки их устройства в русской печи приводили к тому, что она дымила. Тогда придумали, сохраняя одну топку, ставить две задвижки для дыма, второй перекрывая дымообороты. Кроме того, отдельный канал выкладывали для вентиляции, а в поду отвели место поддувалу с решеткой. Такая печь и лучше горела, и меньше потребляла топлива. Сначала в обиходе появились печи с дымооборотами, выложенными винтом, «змеевиком» — горизонтально над топкой.

В царствование Екатерины II оказалась популярной еще более рациональная система дымоходов — с вертикальными последовательными оборотами (колодцами). Сооружения получились массивными, объемными. Несмотря на громоздкость, такая печь приобрела многих поклонников.

Хватало протопить ее раз в сутки, и температура в помещении колебалась очень незначительно.

«Я увидал печи огромных размеров и решил, что нужна уйма дров, чтобы их протопить, — отнюдь нет; только в России владеют искусством класть печи, как в Венеции — обустроить водоем или источник. Я исследовал в летнее время внутренность квадратной печи высотой в двенадцать футов и шириной в шесть, что была в углу большой залы. Я осмотрел ее от очага, те сжигали поленья, до самого верху, где начинался дымовник, по которому дым шел в трубу, я увидел, говорю, печные обороты, что, извиваясь, поднимаются вверх. Печи эти целый день сохраняют тепло в комнате, которую обогревают, благодаря отверстию наверху у основания трубы, кое слуга закрывает, потянув за веревочку, как только убедится, что весь дым от дров вышел. Как только в маленькое оконце внизу печи он видит, что все дрова стали углями, он преграждает ход теплу и вверху и внизу. Крайне редко печь топят два раза в день, кроме как у вельмож, где слугам запрещено закрывать вьюшку…»

Кирпичные, «дрова сберегающие», печи поразили не только авантюриста из Франции Казанову, цитата из книги которого приведена выше. В середине XVIII века иностранцы с повышенным интересом относились к русской печи. Особенно англичане. Но, как нередко случается в нашем отечестве, свое ценилось меньше заморского. И вот в городах начинается увлечение фигурными формами печей. Причудливые сооружения из кирпича заполнили дома и гостиные. И были особенно хороши… в бездействии. Потому что ради замысловатого нагромождения забывались функциональные достоинства русской печи, нарушалось правильное соотношение в ее элементах. Естественно, такие печи плохо прогревались, дымили. Зодчий и писатель Н.А. Львов весело потешался над этими уродцами, уверяя, что «печи вазами столь же безобразны, как и вазы печами».

Мода на печи-колонны, печи-обелиски, печи-пушки коснулась в основном зажиточного слоя общества. Однако на конструкцию простой русской печи все это влияния не оказало: «Очаг и вертел, — писал знаток печного искусства И. Свиязев, — удовлетворяют всем потребностям англичанина, а для русского человека необходима еще русская печь для кулебяки, щей, крутой каши и квасу, которые нельзя хорошо приготовить на очаге».

Еще М. В Ломоносов природу движения воздуха и газов в каналах и трубах объяснял разностью веса столбов холодного и теплого потоков. От разницы в температуре дыма и внешнего воздуха возникает тяга в печной трубе. Похожее явление наблюдаем с самоваром: чтобы он скорее закипал, удлиняют трубу, тем увеличивают высоту воздушного столба, который давит снизу на поддувальную решетку самовара, отчего воздух стремительно достигает углей, жар усиливается. По той же причине самовар быстрее закипает на холодном воздухе, чем в комнате.