Русская наследница - [8]

Юля и Лиза переглянулись.

— А секс-символ?

Катю бросило в жар. Хорошо, что в комнате было темно. Секс-символом в лагере прозвали Виктора.

— Он? — пораженно прошептала Катя.

Девчонки дружно рассмеялись ее неосведомленности.

— Да он тут всех желающих обслужил, — весело сообщила Юля. — Хобби у него такое.

— «Хобби» у него что надо! — подхватила Лиза, и они снова расхохотались.

Катя сидела на своей койке потрясенная.

— И что же… вы все к нему… — Она не знала, как закончить вопрос.

— Ну, не все сразу, конечно, — успокоила Юля, а Лиза взялась объяснять:

— Мы однажды вот так же, ночью, собрались в комнате — все вожатые. Это в первую смену было. Ну и разговорились «про это». Оказалось — у многих девчонок парней-то по-настоящему и не было. А где их взять, нормальных? Наркоши одни. И долго так на эту тему распространялись. Ночь тихая, окно открыто… Вдруг из окна голос: «Девчонки, никаких проблем, всем помогу бесплатно!» Визг тут, смех, воспитателей перебудили. А потом и правда девчонки стали бегать к нему — как на операцию. После рассказывали друг другу, у кого как прошло.

— И как? — икнула Катя.

— Ну, он в этом деле мастер, — серьезно сообщила Лиза. — Только вот одна странная деталь: никого не целует в губы.

— Никого? — поразилась Катя.

Девчонки дружно покрутили головами.

Потом Лиза и Юля уснули, а Кате было не до сна. Она ворочалась с боку на бок, переваривая услышанное. В душе она негодовала, протестовала, пыталась не думать об этом, плакала. А наутро, когда увидела Пашкина, поняла, что серьезно больна. То, что с ней происходило, иначе и назвать было нельзя. Она должна переболеть им как корью, и тогда, возможно, она излечится. А пока все бесполезно. Ее тянуло к нему какой-то непонятной потусторонней силой. На планерке, когда он сидел неподалеку и она близко видела его загорелую, покрытую темными волосками руку, она почти ощущала тяжесть этой руки на своем теле. Помимо воли она представляла его ладонь на своем колене, бедре, груди… Жар разливался внизу живота закипающим сиропом и устремлялся вверх. Начинала горсть грудь, шея чесалась, а лицо покрывалось предательскими красными пятнами. Ей казалось, что все на нее смотрят, все догадываются, о чем она думает. Она почти теряла сознание от стыда и желания.

Все случилось очень просто. После отбоя она бежала мимо его домика — возвращалась после купания с реки. Он вынырнул из темноты и схватил ее за руку. Она охнула, а он сказал:

— Ну вот я тебя и поймал…

Катя боялась поднять на него глаза, словно он застал ее на месте преступления. Он усмехнулся и притянул ее к себе. И поцеловал в губы.

«Он никого не целует в губы», — сразу вспомнила она, и это нарушение правил, которое он сделал для нее, разом выключило в ней все тормоза. Она отдалась своей давней и первой страсти со всей безоглядностью девятнадцати лет.. Эти объятия больше походили на борьбу. В них не было нежности — Катя так давно хотела этого, что теперь обнимала Пашкина с яростью и ненасытностью львицы, у которой могла отнять добычу стая гиен.

На рассвете, когда Катя должна была уйти, он сказал ей, проводив до дверей:

— Завтра приходи опять.

— Приду, — сурово ответила она. Их расставание напомнило ей кадры из старого фильма о партизанах.

Остаток лета превратился для Кати в одну сплошную безумную бессонную ночь. Потом, когда Катя уехала в колледж, Пашкин приезжал к ней на своем мотоцикле, бесцеремонно выставлял девчонок из комнаты общежития, и они предавались страсти на узкой койке с панцирной сеткой. Юнин был в отчаянии, но не переставал караулить Катю и являться к ней, едва она появлялась у родителей.

Когда она открытым текстом объявила ему, что спит с Витькой Пашкиным, Юнин сказал:

— Ты скоро поймешь, что он такое, и бросишь его. Я подожду.

Как он заблуждался! Катя прекрасно понимала, «что он такое», но бросить не могла! Это что-то вроде наркотика. Зависимость. Она была больна Пашкиным: рассуждать здраво было выше ее сил.

Да, она знала, что он изменяет ей, она знала, что Витька, как выразилась мать, бандит (он занимался рэкетом), но рассудок не мог справиться с Катиной странной любовью.

Приезжая к Кате, Пашкин швырял деньгами. Они обошли все дорогие бары и дискотеки в городе. Юнин же экономил на обедах, чтобы купить ей цветы.

Зато Славка досрочно окончил институт — прыгнул через курс и вернулся в родной город одновременно с Катей. Он пришел к ней домой и начал психологическую атаку — сделал официальное предложение.

Ее это рассмешило.

— На какие средства ты будешь меня содержать? — спросила она. — Где в нашем городе можно найти приличную работу? — Ей даже стало немножко жаль Юнина, и она добавила: — Славик, спустись с небес…

— У тебя все будет, — пообещал Юнин, упрямо сдвинув брови. — Дай мне только время. Неужели ты не видишь: он играет с тобой как кошка с мышкой! Он никогда не женится! А если и женится, ты с ним не будешь счастлива.

— Ты просто ревнуешь, — оборвала Катя.

На некоторое время Юнин исчез из ее поля зрения. Кате было не до него. Бесконечные скандалы с матерью по поводу «связи с бандитом» не позволяли расслабиться. Постоянная забота о том, где найти квартиру для встреч с возлюбленным, держала Катю в боевой готовности. Жениться Пашкин не спешил и даже гражданским браком себя обременять не торопился. Мог исчезнуть на полгода, не давая о себе вестей. Катя ругалась с матерью, плакала, впадала в депрессию. Но вот он появлялся, осыпал ее подарками, вел в ресторан, и она снова расцветала. Катя быстро забывала долгие часы ожидания и ощущение брошенности, снова начиная сиять всеми красками.