Русская история. Часть I - [20]

Поскольку политическая борьба была очевидной, то там имели место, несомненно, какие-то политические группировки, была какая-то агитация, подготовка каких-то решений. И, наконец, было самоуправление в лице князя, посадника, тысяцкого и епископа (например, в Новгороде мы видим классический образец такого самоуправляющегося города), у которых были совершенно четко очерченные права и обязанности. Князя приглашали в качестве третейского независимого судьи, оговаривая его деятельность специальными условиями, которые он не имел права нарушить. Оговаривалось все, начиная от его доходов и кончая вопросами, которые он имеет право судить. Он обязан был со своей дружиной защищать Новгород от внешних врагов и не имел права, скажем, покупать в частное владение новгородские земли. {стр. 20} Любое нарушение оговоренных условий влекло за собой автоматическое изъятие князя из города. Посадник был главой администрации и также ведал городским управлением. Тысяцкий командовал ополчением и вершил суд. Достаточно большую роль играл, конечно, епископ как духовный владыка города, как высший церковный авторитет.

В том или ином варианте такая структура имелась везде. Даже там, где князья имели династии, они все равно вынуждены были считаться с вечем. Скажем, в том же Киеве были вечевые сходки: например, Владимир Мономах так был приглашен в Киев, и вече потом отстаивало права его сыновей и не пускало других претендентов в город. С другой стороны, князю, который, естественно, всегда стремился к единовластию, вече являлось определенной оппозицией. Если рассматривать политическую историю Владимира-на-Клязьме, то мы узнаем, что владимирские князья в XII веке практически вечевые порядки искореняли. Со всей определенностью можно сказать, что, скажем, самоуправление Новгорода мало чем отличалось от самоуправления итальянских городов (севера Италии). Это был вполне типичный, традиционный орган самоуправления города.

Конечно, сразу возникала местная аристократия, потому что часто должность тысяцкого переходила от отца к сыну (кстати, это было и в Москве в течение XIV века), точно так же выделялись фамилии, из которых обычно выбирались посадники. Что касается взаимоотношений с князьями, то в Новгороде они были всегда сложными. Достаточно вспомнить хорошо известную историю Александра Невского, которого новгородцы и любили и ненавидели одновременно. Любили за то, что он защищал город, но когда опасность проходила и князь накладывал свою очень тяжелую руку на новгородские вольности, то они просили его уйти восвояси. Князь уходил — куда деваться? И потом новгородцы валялись в ногах, умоляли его вернуться и спасти их в очередной раз. Это история очень типичная для Новгорода.

Город пополнялся за счет естественного прироста населения и вместе с тем потому, что он давал приют беглым, холопам, которые ушли от своих хозяев. Холопство в городе тоже было, но оно носило совершенно иной характер, чем холопство на селе. Город с его более жесткой структурой, лучше организованный, лучше управляемый, с более разработанной законодательной базой, представлял собой, естественно, определенную оппозицию сельской местности, и, естественно, те, кто бежали из вотчины, могли бежать только в города.

Особо надо сказать об иностранцах. Если внимательно читать летописи, то мы узнаем, что в Киеве были немцы, то есть люди, которые говорят на иных языках. «Немец» на Руси означает — человек, немой в русском языке. То есть, француз, англичанин — все это немец для русских людей. Были арабские, видимо, небольшие, компактные поселения — арабских купцов было довольно много, есть даже какие-то арабские корни в наших названиях (наш Арбат происходит, видимо, от арабского «рабат» — торговое место). Немало найдено кладов арабских монет в разных местах. Были компактные еврейские кварталы в городах, потому что в начале XII века упоминается очередная вспышка насилия в Киеве и, в частности, горожане угрожают Владимиру Мономаху, что если он не придет княжить, то пострадают многие, в том числе и евреи.

Оказывается, что крупные города были городами, свободными для проживания не только разных слоев населения, но и для лиц разных национальностей. А это подтверждает тезис о том, что города в первую очередь были большими торговыми центрами, потому что только этим можно объяснить такую пеструю этническую картину: норманны, немцы, поляки, а в Галиче — чехи, венгры, поляки, греки, евреи, арабы. Вот что собой представлял крупный город, в особенности южный, где все торговые пути сходились, пересекались. Северные города в этом отношении были более однородными.

Значит, город управлялся так, что его законодательство обеспечивало более или менее равные права для тех, кто в нем селился — на время или на постоянное жительство. При условии, естественно, соблюдения соответствующего законодательства и уплаты налогов. Поэтому когда у нас говорят о том, что древняя Русь была чем-то отсталым, забитым, замордованным и что помещики кабалили крестьян еще во времена «Русской Правды», то это все к делу не относится. Раз все определяла торговля, и раз города были местами, где компактно селилось духовенство, мы можем сделать четкий вывод о том, что городское население было в значительной степени грамотным, если не поголовно.