Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская - [209]

Эволюция, которую пришлось пережить во время войны западной кавалерии, имела место и в России, сохранив, однако, и свои специфические особенности — вытекавшие прежде всего из специфики обширного и (в основном) равнинного ТВД.

Хоть позиционный период оказал влияние, вызвав сомнения на роль и значение конницы среди высшего комсостава, но взгляд на необходимость наращивания огневой мощи конницы приживался туго.

Активные операции позиционного периода войны выражались в форме прорыва вражеского фронта — а результат прорыва можно было эксплуатировать лишь в ходе быстрого последующего удара мощной кавалерийской массы. Но, к сожалению, идея применения конницы в качестве подвижного резерва в ходе позиционной войны в должной мере не проявилась — ив нужную минуту, при удаче прорывов в ходе наступлений 1916 и 1917 годов, могучего кавалерийского резерва, действующего с необходимой силой в нужном месте, не оказалось. Хотя соответствующие проекты имелись. В частности, зимой 1916/17 г., когда Ставка обсуждала перспективы перехода союзных и русской армий в совместное наступление весной 1917 г., начальник штаба Ставки генерал от инфантерии М. В. Алексеев осознал острую необходимость наличия массового кавалерийского резерва — архиважного в свете для предстоящих широкомасштабных активных операций. Необходимость вытекала из специфики обширного и равнинного русского ТВД, к тому же достаточно слабо изрезанного железными дорогами. Стало ясно, что стратегические условия русского театра с 1812 г. мало изменились — дополнившись лишь редкой железнодорожной сетью. И М. В. Алексеев не раз вспоминал о кавалерийском резерве Наполеона — 4 кавалерийских корпусах, сформированных императором в 1812 г. — перед вторжением на русскую равнину и объединенных в руках талантливого кавалерийского военачальника И. Мюрата.

Разработка плана предполагавшегося весной 1917 г. общего наступления армий Антанты привела к появлению в Ставке проекта использования кавалерийских масс в качестве подвижного резерва. В основу проекта был заложен принцип т. н. 4 линий (или эшелонов): 1-я линия — регулярная кавалерия, двигавшаяся впереди в соприкосновении с противником, обеспеченная мощной артиллерией, авиационными и автомобильными частями (при данной линии находился начальник кавалерийских масс со штабом — им подчинены и другие линии); 2-я линия — конная или ездящая пехота, она движется за 1-й линией в качестве непосредственной поддержки; 3-я линия — подвозимая (на конях или повозках) пехота (движется за 2-й линией в качестве ее поддержки); 4-я линия — стрелковые части — поддержка мобильной (подвозимой) пехоты. Интересному проекту осуществиться было не суждено — разразившийся в 1917 г. переворот помешал осуществить предполагаемое общее наступление союзников.

Во время Гражданской войны также не удалось избежать колебаний взглядов на роль конницы Красной армии. В начальный период организации РККА решили, что конница как род войск сказала последнее слово — приступив к формированию в основном дивизионной конницы по расчету одного 4-эскадронного полка на стрелковую дивизию. Армейской кавалерии было решено иметь лишь 2 дивизии.

Формирование конницы — дело нелегкое. Оно требовало наличия подходящих условий: соответствующих лошадей, обученного людского укомплектования, опытного комсостава. Вместе с тем казачество в основной массе оказалось в лагере белых, а бывшие кавалеристы из не казачьего элемента в значительной массе оказались на Юге России — Украине (районы бывшего Юго-Западного фонта) — и отрезаны немцами от центра России. Степи юго-востока и юга России, богатые лошадьми, также оказались вне пределов молодой республики. Зарождавшаяся в таких тяжелых условиях кавалерия РККА должна была к тому же сразу вступить в бой с сильной конницей противника.

Неудивительно, что вначале формирование конницы РККА продвигалось медленно. Ожидая людей, лошадей, вооружения и снаряжения, кавдивизии «чахли» в тылу, в то время как на фронте в ожесточенных боях с мощной конницей оппонента красная пехота, отбивая удары последней, несла большие потери.

Отсутствие армейской (стратегической) конницы сказалось уже в первый год Гражданской войны — в 1918 г. Распыленная и слабая дивизионная конница не могла решать серьезные задачи. И фронтовое командование начало самостоятельно сводить дивизионную конницу в более крупные единицы (бригады), а также формировать конные отряды.

Так зарождалась на фронте армейская конница, тогда как формируемые в тылу кавалерийские дивизии продолжали «киснуть» — пока в недоформированном состоянии не были брошены на фронт.

Год боевых действий, упорные и тяжелые бои стали для конницы лучшей школой. Получила она и своих командиров. Уже в начале 1919 г. выдвигаются С. М. Буденный и В. М. Примаков — талантливые командиры, с успехом управляющие крупными кавалерийскими массами на обширном ТВД.

Летом — осенью 1919 г., когда войска ВСЮР вели решительное наступление, тесня красные армии к северу, рейд конницы К. К. Мамонтова, затронувший красные тылы, стал новым этапом развития красной конницы — убедительно доказав необходимость увеличения кавалерии РККА.