Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская - [10]
Как смотрел на дальние разъезды начальник конного отряда, видно из записки командующему Кавказской дивизией 3 мая: «Дальним разъездам, сохраняя данное им направление, вернуться к ночи на линию сторожевого охранения, которое будет выставлено завтра, возвращаясь по другой дороге для исследования таким образом целого района».
Таким образом, эти разъезды были лишены широкой самостоятельности, должны были на ночь возвращаться к отряду и по этой причине терять соприкосновения с противником.
Из-за этого движение отряда совершалось вслепую, и в результате 4–5 мая отряду пришлось, вследствие стычек с противником, три раза останавливаться и менять направление, а 7 мая отряд был совершенно неожиданно встречен огнем японской пехоты с пулеметами — спереди, справа и отчасти слева. Таким образом, из-за отсутствия разведки отряд попал в мешок, из которого пришлось пробиваться к югу. В таких условиях, когда разъезды двигались почти всегда непосредственно перед авангардом и являлись скорее охраняющими, а не разведывательными частями, начальники отряда и колонн не могли быть своевременно ориентированы в том, что находится впереди них — ведь разъезды не успевали вовремя информировать.
Таким образом, разведка очень хромала.
Движение конных отрядов во время обоих набегов охранялось согласно Полевому уставу — авангардами, арьергардами, походными заставами.
От главных сил высылались походные головные и боковые заставы.
У драгун на Тайдзыхе.
В майском набеге при движении каждая колонна высылала еще и боковые авангарды, так как слева приходилось обходить район японского расположения, справа же в Монголию отошли шайки хунхузов — после стычки с передовыми частями Кавказской дивизии в первый день похода. На обратном пути при возвращении отряда в Ляоянвопу примерно 10 км впереди авангардов (высланы за час вперед и выдвинулись переменными аллюрами) двигались 4 передовые сотни, справа, кроме бокового авангарда, движение охранялось еще 4 отдельными боковыми полусотнями. Передовые сотни и боковые полусотни были связаны между собой дозорами. Здесь эти сотни и полусотни не играли роли так называемых передовых эскадронов, имеющих разведывательное назначение в виде поддержки линии летучих разъездов, а выполняли задачи охранения (разведка служила целям охранения).
Прикрывающие части (авангард и головной отряд) в майском набеге часто шли слишком близко друг от друга и от главных сил — и в результате 4 мая авангард левой колонны, шедший в хвосте головного отряда, неожиданно наскочил на занятую японцами д. Чаубаопа.
Какие достоинства и недостатки были присущи всем трем набегам (рейдам) с боевой точки зрения?
Целесообразными с оперативной точки зрения были бои под Инкоу и Хайченом. Инкоуский бой имел целью взятие станции Инкоу (ради уничтожения обильных запасов), а бой у Хайченского железнорожного моста (с охраной) вел к взрыву моста.
У драгун на Тайдзыхе.
Бои 7 мая у деревень Цинсяйнао, Дон-Сяза и Тасинтунь, остановившие движение конного отряда, были нецелесообразны по отношению к цели операции — задержать переход японских армий в наступление посредством истребления складов и транспортов, порчи коммуникаций, так как служили задержкой движения отряда (любая задержка была выгодна противнику, давая возможность принять меры противодействия). Мало того, эти бои были совершенно случайными из-за полной неосведомленности о расположении и действиях противника. Видеть блестящим результатом этих боев прорыв 1-го Читинского казачьего полка на Мукден-Факумыньскую дорогу и уничтожение там транспорта — совершенно неосновательно, так как результаты были бы значительно более серьезными, если бы на эту дорогу, не ввязываясь в бои с противником и обходя его позиции, вышел весь конный корпус.
Ряд боев по дороге, при движении конного отряда к Инкоу и при возвращении, столкновение 4 мая у д. Чаубаопа были не только не целесообразны, но даже вредны, так как задерживали и обнаруживали движение отрядов к конечной цели. Также эти бои были совершенно случайными — опять-таки вследствие неудовлетворительной постановки службы разъездов.
Подготовка целесообразного и заранее предрешенного боя под Инкоу была поставлена в высшей степени неудовлетворительно. Остановка всего конного корпуса в течение 3–4 часов у д. Такаукхен в 11–12 км от Инкоу является ничем не объяснимой, так как давала японцам возможность использовать это время для укрепления станции и подвоза подкреплений по железной дороге (чем они и воспользовались).
Для выработки плана, выбора окончательного пункта и направления атаки была необходима предварительная рекогносцировка местности, сил и расположения противника (что было особенно важно для ночного боя). Ночной бой был заранее предрешен: по крайней мере начальник штаба конного отряда в Инкоуском набеге полковник князь Вадбольский объяснял задержку у д. Такаукхен «решением начальника отряда появиться у станции Инкоу за 1,5 часа до наступления темноты», что при малейшем сопротивлении со стороны японцев приводило к ночному бою. Между тем никакой рекогносцировки не было (а она могла бы выяснить присутствие впереди станции искусственных препятствий); на привале отряда у д. Такаукхен Мищенко «изложил собравшимся начальникам свой план атаки станции; план был одобрен всеми. Тут же под шум дополнительных обсуждений была написана и роздана диспозиция»
