Русская и Сербская Православные Церкви в XX веке. История взаимоотношений - [58]
Югославское правительство, согласно сообщению премьер-министра Сербии Б. Нешковича советскому послу в Белграде А. И. Лаврентьеву в июле 1947 г., уже планировало «некоторые меры дискриминации в отношении Иосифа». С целью создать себе опору среди духовенства коммунистические власти стали использовать появившиеся в Сербской Церкви течения, близкие по своим взглядам обновленчеству в СССР. В результате данной политики в период с августа 1947 по начало 1948 гг. были образованы контролируемые коммунистами республиканские Союзы православных священников Сербии, Хорватии, Боснии и Герцеговины, Черногории и Македонии. Они официально подчинялись Священному Синоду, однако имели статус профсоюза и как субъект национальной профсоюзной организации находились под прямым государственным и партийным контролем[494].
В начале сентября 1947 г. первый секретарь советского посольства в Белграде А. И. Иванов посетил патриарха Гавриила и вручил ему письмо Московского патриарха от 14 августа об отсрочке планируемого на осень 1947 г. Всеправославного совещания в Москве и негативной реакции Элладской Церкви на созыв совещания. Относительно напоминания о желательности его приезда в Москву патриарх сказал, что намерен отложить поездку до апреля следующего года из-за плохого состояния здоровья и из-за «тяжелого морального и материального положения» Сербской Церкви. При этом первосвятитель заявил, что, несмотря на обещания Тито, гонения на Церковь и оскорбления верующих продолжаются и церковное имущество не возвращается[495].
Обо всех случаях гонений на Церковь патриарх сообщал генеральному секретарю правительства Югославии генералу Л. Джуричу (игравшему в органах власти главную роль в решении церковных вопросов) и заместителю премьер-министра Сербии, которые обещали принять меры к их предотвращению, однако подобные факты продолжали происходить[496]. 9 сентября посол СССР в Белграде А. И. Лаврентьев проинформировал председателя Совета Министров Югославии Э. Карделя о беседе с патриархом Гавриилом и высказанных последним претензиях. Интересно, что Кардель воспринял это как упрек с советской стороны югославским властям и в состоявшейся беседе фактически оправдывался[497].
Между тем отношения югославского правительства и Сербской Патриархии продолжали обостряться. В январе 1948 г. был арестован и отдан под суд управлявший Сараевской епархией викарный епископ Хвостанский Варнава (Настич), допустивший в проповеди несколько некорректных выражений в отношении югославской армии и пятилетки[498]. В это же время без разрешения Сербской Патриархии, но при активной поддержке Комиссии по вероисповеданиям Сербии в Белграде состоялся съезд православного духовенства[499].
В начале января 1948 г. Сербский патриарх принял приехавшего из Москвы профессора С. В. Троицкого, который передал первосвятителю письмо патриарха Алексия. В беседе с Троицким патриарх Гавриил сказал, что собирается принять участие летом 1948 г. в Московском Всеправославном совещании, а вопрос о переходе Чехословацкой Церкви в юрисдикцию Московского Патриархата будет рассмотрен на ближайшем Архиерейском Соборе после изучения особой комиссией[500].
В марте 1948 г. была создана государственная Комиссия по вероисповеданиям Югославии во главе с генеральным секретарем правительства генералом Любодрагом Джуричем. Комиссия установила непосредственную связь с патриархом Гавриилом и добилась от него согласия освободить митрополита Иосифа от Скопленской кафедры на предстоящем в мае Архиерейском Соборе (это сделано не было). Кроме того, по настоянию комиссии Синод признал законным существование проправительственных союзов православных священников, сняв все наложенные запрещения на вступление в их ряды. Комиссия по вероисповеданиям и патриарх также заключили тайное соглашение, в соответствии с которым все кандидаты в епископы должны были получать одобрение правительства[501].
26 апреля протоиерей Иоанн Сокаль в письме патриарху Алексию сообщил эти новости, отметив, что югославское правительство старается изолировать митрополита Иосифа от патриарха Гавриила, а затем и вообще от влияния на церковные дела[502].
23-27 апреля в Белграде находилась возвращавшаяся из Албании делегация Московской Патриархии во главе с епископом Нестором (Сидоруком), который был несколько раз принят патриархом Гавриилом. В состоявшейся беседе Сербский первосвятитель заявил, что если ему позволит здоровье, он приедет на Московское совещание сам, а в противном случае пришлет делегацию[503]. 15 мая 1948 г. Архиерейский Собор Сербской Церкви принял обещанное постановление о передаче Чехословацкой Православной Церкви в юрисдикцию Московского Патриархата[504].
Однако вскоре советско-югославские отношения начали быстро ухудшаться (возник известный конфликт Сталин-Тито). В июне 1948 г. на совещании Коммунистического информационного бюро в Бухаресте югославское руководство было подвергнуто резкой критике. Все это излагалось в принятой на Бухарестском совещании резолюции «О положении в коммунистической партии Югославии»[505].
В результате 3 июля Л. Джурич, посетив патриарха Гавриила, объявил ему, что правительство Югославии против поездки делегации Сербской Церкви на совещание в Москву, и подчеркнул: «Если же делегация поедет, то правительство обнародует, что это сделано против воли правительства и народа… Москва против нашего правительства и народа, и если Вы поедете, то это будет означать, что Вы солидарны с Москвой». Никакие доводы патриарха не были приняты во внимание Джуричем, указавшим, что его заявление официально, и пригрозившим лишением патриаршества и права возвращения на родину
