Русская фантастика 2019. Том 1 - [157]

Солнце. Дети средних ярусов, не видевшие солнца месяцами – когда еще доведется накопить денег на поездку наверх, – слушали мать героя с неослабным вниманием.

– А я ему: «Умирать-то страшно, сынок?» А он помолчал. И говорит: «Да. Ты ж, мол, наперед не знаешь, попадешь в Санкторий, или как…» А я-то завсегда знала, что он там будет. Уж кто, как не он!

Далит дернулась, как от зубной боли. Вот про Элькиного отца тоже говорили: «Кто, как не он». И что? Короткое сообщение от командира по электронной почте. Свинцовая поверхность крышки гроба. А под ней…

Кто-то легко тронул ее за плечо.

– Вам плохо, геверет Харэль? Здесь так душно. Может, вас проводить к вентшахте?

Лиам – имя вспомнилось легко. Надо же, шустрый какой. И плакаты свои успел свернуть, и фамилию слушательницы разузнать.

– А как же агитация?

– Мне здесь, похоже, больше делать нечего, – смущенно улыбнулся он.

Ну а что, в самом деле? Тут к черту на рога помчишься, лишь бы не видеть, как Яэль, затаив дыхание, слушает этот дикий, невозможный бред про заповедник героев.

3

С тех пор как Далит впервые побывала у Лиама, прошло уже два года. Но каждый раз он открывал сразу, словно часами ждал ее под дверью.

– Ой, как хорошо, что ты пришла! Извини, у меня тут не убрано, – радостно затараторил он с порога.

Он каждый раз извинялся за беспорядок – и каждый раз справедливо. По всей комнате были разбросаны детали от громадного макета парусника, в углу грозно высился двигатель катера. Восьмидесятый ярус отделяли от океана триста метров стали, стекла и живой плоти – и все же здесь, в этом модуле, даже в монотонном гуле вентиляции угадывался шепот моря.

– Представляешь, проект платформы наконец-то утвердили! Уже в следующем году…

Он осекся, увидев ее лицо.

– Яэль? – только и спросил он.

– Уезжает на Шаммору. – Далит бессильно опустилась в кресло. – На две недели, с Соколятами…

Лиам ободрительно улыбнулся.

– Не волнуйся ты так. Это же дети, Далит. За ними там следить будут.

Теплый умный взгляд карих глаз. Не понимает. Хотя что тут странного? Ему, мужчине, – статистика. А ей – кошмарные сны.

– А мы уже набрали добровольцев! – Лиам, похоже, принял ее молчание за признак спокойствия. – Две сотни человек. Даже инженеры есть!

– А молодых много?

– Не очень. В основном ветераны и пенсионеры. Но…

– Ну так у тебя на стройке смертность будет выше, чем на Шамморе, – ядовито усмехнулась Далит. – Хороша альтернатива!

Лиам обиженно – совсем по-детски – прикусил губу.

– Ты же сам видишь, не работает ваша пропаганда. – Далит уперлась невидящим взглядом в шероховатый борт парусника. – Кому есть дело до плавучих домов, когда на Шамморе можно умереть понарошку? А за что умереть – об этом думать как-то не принято. Детей спрашиваешь – в ответ стеклянные глаза и «деды умирали, значит, и мы должны»… Получается, вся эта война – ради мертвецов? Чтобы им не было обидно, что их потомки, сволочи, умирают в своей постели, а не кишки по чернозему размазывают? Так они же – мертвые! Им же – все равно!

– Тише, тише. Ты с Яэль говорила?

– Конечно. – Из горла Далит вырвался прерывистый, похожий на кашель смех. – Ну что… Пригрозила переехать в общежитие. Стыдно ей, видите ли… А, забудь. – Она скрипнула зубами. – Дальше. Санкторий. Лиам, ну ты же взрослый, ты-то хоть понимаешь, что это бред? Если бы на самом деле существовал некий заповедник героев – туда бы водили экскурсии, организовали бы круглосуточную трансляцию как минимум.

– Но есть видео… – осторожно возразил Лиам.

– Загримировали пару дурачков, родственникам заплатили – вот и вся недолга, – зло отмахнулась Далит. – Ты бы видел, как дети в октябре на Черный парад лица раскрасили. От мертвых нипочем не отличишь! Боже мой, ну ведь видно, что белыми нитками…

– Он есть, – тихо отозвался Лиам. – Это такой очень стыдный рай. Но он есть.

– Ты там был? – взвилась Далит.

– Нет. Но отец говорил, что это правда. – Лиам нахмурился. – Говорил, что в Санкторий лучше просто верить, чем быть там. А в его словах я сомневаться не могу.

Ох, как хорошо Далит знала этот взгляд. Верую, ибо абсурдно. Верую, ибо сказали.

Тут уж или ругаться – вдрызг, может, и навсегда, – или…

– А где вы собираетесь строить платформу? – спросила она, неловко улыбнувшись.

– На Западном шельфе, – просиял Лиам. – Хочешь, чертежи покажу?

4

– Ты ведь не спишь. Притворяешься. А я вот возьму и не буду ругаться. – Пружины кровати заскрипели. – Так, расскажу тебе немного про папу. У тебя весь вечер песня играла про красивую смерть – так вот. Не бывает она красивой, Элька.

Ровное, размеренное дыхание дочери – может, и вправду спит? На изголовье кровати – алый дрожащий отблеск света аварийной лампочки.

– Нам по семнадцать было, когда мы познакомились. На военных сборах, где же еще. Я тогда еще не знала, кем хочу быть и хочу ли быть вообще. А Нир собирался в инженерный институт – это я настояла, чтобы он в действующую армию записался. Ныла, что тебе будет стыдно за отца-гражданского, что мы так двадцать лет жилого модуля не дождемся…

Ну и улетел. Я радовалась чуть ли не больше, чем на свадьбе. Знаешь, тогда все с ума сходили с фильма про Тельму и Якира. Ты этот бред не видела, наверное… Там про то, как к суровой красавице-санитарке сватался тунеядец-художник, а она его на смех подняла. Он быстренько слетал на войну, стал сержантом, вернулся домой – а она его у дверей космопорта ждала в белом платье. Что? Это про Мару и Эйрана? Пересняли, значит. Все равно – бред.