Русская фантастика 2010 - [7]

— Вам ничего не брать! Тут всё собственность! Так нехорошо!

— Здесь жила девушка, — проворно спрятав находки, Энгеран извлёк карточку журналиста жестом, каким достают пистолет, и предъявил её агенту чуть ли не в упор. — Её обвинили в незаконном владении оружием и других тяжких преступлениях. Ещё вопросы? Или ты хочешь прозвучать в прессе? Вместе со своим вонючим домом, текущим краном и паразитами? Сейчас я отсниму халупу, и ты прогремишь.

Агент пятился, делая умоляющие жесты. Энгеран напирал:

— А вдруг тобой заинтересуется иммиграционная полиция? У тебя есть вид на жительство? Р-раз, и его аннулируют. Права на работу, социальные пособия — тю-тю. Высылка в двадцать четыре часа. Не спорить со мной!

Он покинул дом почти счастливым. Агент семенил за ним до дверей. Даже кланялся вслед, сложив ладони у груди — «Намасте! Намасте!» — а потом провожал глазами, вслепую набирая номер на мобильнике.

«Вам придётся подмести в своей развалине! Пора привыкать к цивилизации — здесь не пасут коров на улицах».

Снаружи из фургонов выгружали свёрнутые тенты, связки шестов с кронштейнами. Муравьями мельтешили коричневые рабочие с голыми руками, перекрикиваясь на чужом языке. Часть набережной уже отгородили красными лентами: «ПРОЕЗДА НЕТ. ИЗВИНЯЕМСЯ ЗА ВРЕМЕННЫЕ НЕУДОБСТВА». Пешеходы, пробираясь вдоль стены, недобро и устало косились на строительный бедлам. Смех и голоса черноголовых рабочих перекрывали урчание буксиров на реке.

— Цирк приехал? — спросил Энгеран у полицейского. Тот истекал потом в форме, не рассчитанной на тропики; под мышками, на спине и груди расплывались мокрые пятна, потемнел лиловый околыш фуражки.

— Щедрая ярмарка, — выдохнул патрульный, приподняв козырёк и утирая лоб, — в честь морского бога. Подходит сухогруз из Мумбаи. Беспошлинная торговля в пределах порта. Скоро тут не протолкнёшься, будто в Азии. Им-то легко, они выдерживают!

За компанию с полисменом Энгеран вытащил из пачки бумажный платок, обтёрся и спрятал в карман. Пусть агент посмотрит издали, как надо обращаться с мусором.

Трокиль — седьмая станция «лимонной» линии метро. Дотерпеть до момента, когда можно уединиться под колпаком уличного телефона, и развернуть сложенную записку. Каков код следующего этапа?

«Голакала». Стоянка 6–8 суток, в Ольденхавене. Груз 3,7 тонны, на «Сентину».

Ломая голову над тем, что бы это значило, он поднялся в лабораторию к другу-химику. Здесь царила прохлада: аналитические приборы требовали ровной температуры, иначе дадут сбой. В холодке думалось куда привольнее, но дело ясней не становилось.

«Речь явно идёт о грузовых операциях в порту. Положим — героин, оружие. Это не мой профиль, лучше продать ребятам в уголовную хронику. Но тазы!.. К тому же вздумай Ласса палить по контрабандистам, в живых бы её не оставили. Железяку к ногам, и привет. Одним трупом больше в заливе… Почему не обратилась в полицию? Там не все продажные, честных тоже хватает».

Друг встретил его неприветливо. Молча взял за руку, завёл в свой кабинет и заговорил, лишь убедившись, что дверь плотно закрыта:

— Энге, зачем ты занялся таким бизнесом? Тебе жить надоело? Ты соображаешь, во что ввязался?

— О чём ты? — с наивным видом спросил Энгеран. Новая записка убедила его: дельце пахнет криминалом. Если в истории замешан русский автомат, ДНБ и грузы с конкретным весом, скорее всего, это не галлюцинации.

— Забирай свою воду, — химик со стуком выставил на стол знакомую бутылку, — и убирайся вместе с ней. Больше ничего подобного не приноси или забудь сюда дорогу.

— Я как раз хотел попросить тебя об одолжении… — пропустив отповедь мимо ушей, Энгеран полез было за куском металлической сетки, но приятель остановил его жестом:

— Даже видеть не желаю.

— Какие проблемы?.. Чем тебе моя вода не понравилась?

Химик разглядывал репортёра с большим сомнением:

— Ты… вообще знаешь, что принёс на анализ?

— Воду.

— Ах, воду! Тогда взгляни сюда, — приятель достал из ящика стола лист распечатки и резким движением подал Энгерану. — Ни подписей, ни данных исполнителя, ни организации здесь не указано. Это делали по моей просьбе, в другом учреждении. Делал человек, которому я доверяю. Читай.

«Чем дальше, тем чаще всё делают по секрету и только доверенные лица. И все отпираются: «Не хочу в этом участвовать!» А на следующем этапе? — Энгеран пробежал глазами по буквам, цифрам и значкам. — Чёртова алхимия. Мы с технарями говорим на разных языках, никогда друг друга не поймём».

— Тут опечатка.

— Где?

— Вот. Дэ два о, а надо аш два о.

— Никаких опечаток. Всё точно. D₂O. Ты принёс мне тяжёлую воду. Причём очень высокой чистоты, хоть сейчас заливай в ядерный реактор. Если ты знал об этом — ты рисковый парень, Энге! А если не знал, ты полный идиот.

— Ну, вот этих слов не надо. Тем более таким тоном. «Идиот» значит просто «невежда», — растерянно отпирался Энгеран, пытаясь понять, откуда в портовом кабачке взялись канистры с тяжёлой водой. Ну да, с «Сентины». А туда их кто доставил? — Каюсь, — раскрылся он. — Мне вода показалась странной, только и всего. Поэтому я пошёл к тебе. Тяжёлая… Значит, она дорого стоит?

— Много её у тебя? — Друг перестал держаться настороже, даже сел.