Русская армия и флот в XVIII веке - [232]
По Верельскому договору Швеция отказалась от каких-либо территориальных притязаний. Границы обоих государств остались без изменений, как они были определены условиями Ништадтского и Абовского мира. Договор подтвердил также льготное право Швеции покупать в России хлеб на 50 тыс. рублей без пошлин.
Заключив мир со Швецией, правительство Екатерины предложило ей подписать союзно-оборонительный договор. Русское правительство предложило Густаву III, остро нуждавшемуся в деньгах, субсидию в 300 тыс. рублей сроком на 8 лет при условии, что он выступит на ее стороне в случае войны с Пруссией или Англией, а в секретной статье предусматривалась субсидия в 2 млн. рублей в случае выступления Швеции вместе с Россией против революционной Франции.
Кроме того, русское правительство хотело создать союз трех северных государств — России, Швеции и Дании, который можно было противопоставить Англии, Пруссии и Голландии. К союзу предполагалось привлечь также Францию, но после восстановления в ней прежнего порядка. По этому поводу Екатерина II писала в Стокгольм своему послу: «Если шведский король, как прежде казалось, выскажет вам желание присоединиться к нам в смысле союза и примет обширный проект семейного договора во имя вечного нерасторжимого мира 3-х держав — России, Швеции и Дании, то я с радостью соглашусь на это и сделаю… все, от меня зависящее»[1502].
Швеция, ведя переговоры с Россией, в то же время зондировала почву в Пруссии и Англии. Ее беспокоили военные приготовления этих держав и широковещательные выступления Питта в английском парламенте. Поэтому она не снимала своих войск с границ и держала наготове флот. Это обстоятельство вынуждало Россию держать крупные силы на Северном театре и продолжать укреплять свой флот.
Россия была готова даже согласиться на нейтралитет Швеции. Екатерина II указывала своему послу, что в случае нежелания Густава III заключить договор «следует попытаться склонить его по крайней мере к нейтралитету»[1503].
Переговоры Швеции с Англией и Пруссией не привели ни к чему, так как Питт потерпел весной 1791 года поражение в парламенте. Против него выступили представители партии вигов, которые выражали интересы торгово-промышленной буржуазии, заинтересованной в торговле с Россией; Пруссия не решалась одна выступить против России.
Таким образом, опасность возобновления военных действий миновала. Но до этого положение было настолько серьезным, что Государственный совет России дважды обсуждал меры на случай новой войны. Екатерина II предложила Потемкину держать наготове все силы и продолжать наступательные действия только на Кавказе, а на Дунае ограничиться охранением занятых территорий, использовав для этой цели Таврический корпус, «дабы при открытии неприязни со стороны Польши и Пруссии»… войска могли «куда надлежит обратиться»[1504].
К апрелю 1791 года был приведен в боевую готовность весь балтийский флот, состоявший к тому времени из 32 линейных кораблей и 10 фрегатов. На западной границе между Ригой и Полоцком начали сосредоточивать 42-тысячную армию под командованием генерала Салтыкова.
Но необходимость в военных приготовлениях отпала. Густав III подписал договор 8 (19) октября 1791 года в Дротингальме и стал энергично готовиться к совместному выступлению с Россией против Франции. «Я готова, — писала Екатерина, — войти в соглашение насчет плана по водворении во Франции порядка»[1505].
По разработанному плану было решено привлечь к выступлению Австрию. Военные действия предполагали начать весной 1792 года. Россия и Швеция считали нужным выждать, «на что решатся другие державы»[1506], т. е. Англия, Австрия и Пруссия.
Выступление в 1792 году не состоялось. Этому помешала неожиданная смерть австрийского императора Леопольда и убийство Густава III. На Екатерину II эти события сильно подействовали. Она полагала, что смерть Густава была инспирирована французскими якобинцами. Она открыто начала готовить новую комбинацию для выступления против Франции.
Окончание войны со Швецией и дальнейшие события на Западе оказали самое серьезное влияние на ход борьбы с Турцией. Россия, стремясь скорее заключить мир, предъявила Турции довольно скромные условия.
В области военного искусства русско-шведская война 1788–1790 гг. дала очень немного положительного.
Стратегические планы русского командования были бесцветны и не дали серьезных результатов. Правда, Россия вела в это время войну с Турцией и готовилась к возможному выступлению Пруссии.
В области тактики сухопутных войск мы также не можем указать на какие-либо крупные достижения. Мусин-Пушкин, не желая рисковать, вел оборонительные действия. Русская армия в ходе этой войны не дала ни одного крупного сражения.
На море также не было сколько-нибудь значительных новых достижений. Победы при Гогланде, Ревеле и Выборге, хотя и оказали влияние на стратегическую обстановку, но в тактическом отношении они не внесли серьезного вклада. Ошибки Чичагова и Нассау помешали до конца исчерпать результаты достигнутых побед и позволяли шведам вести борьбу в течение двух лет.
