Русская Армения - [65]
Когда наши войска, в ночь с 5-го на 6-ое ноября 1877 года, были двинуты на штурм Карса, туман и нетвердое знание местности вызвали много опасных неожиданностей. Еще раньше два батальона кутаисского полка, под начальством Фадеева, совершенно случайно забрели в укрепления турецкого форта Гафиза, и взяли его молодецким натиском; во их не поддержали, и утром они очистили форт, забрав пленных. В ночь же общего штурма войска наши то и дело ошибались в направлении своих атак и натыкались на неодолимые преграды. Правый берег Карс-Чая вокруг Карса был сплошь покрыт фортами, которые не все были известны начальникам атакующих колонн. Несмотря на беззаветное мужество наших генералов, офицеров и солдат, целый ряд ночных атак окончился сначала полною неудачею; князь Меликов с своею колонною, захватив форт Сувари, двинулся было через предместья Карса к сильному форту Чим, на гористой левой стороне реки, но был убит, и его отряд вынужден был отступить не только от Чима, но и от Сувари… Комаров также был отбит от Чима. Отчаянная атака Граббе на Канлы также не удалась, и храбрец-генерал пал одним из первых на валах форта. Во рвах Тохмаса — углового и передового форта карсских укреплений левой стороны, — пал другой наш храбрец — Бучкиев, и отряд его отступил с большими потерями.
В это время три батальона кутаисцев с своим славным полковником Фадеевым опять-таки случайно зашли в сумраке ночи слишком вправо от назначенного им пути и попали под перекрестный огонь форта Гафиза и устроенной у подножия Карадага траншеи с батареею, откуда их немилосердно били турецкие штуцерники. Фадеев тотчас же двинул своих молодцов-кутаисцев на убийственную для них батарею, и после жесточайшей схватки выбил оттуда турок, которые в беспорядке бежали спасаться, кто в город, кто на Карадаг. Фадеев бросился за ними, и его молодцы-кутаисцы, бесстрашно карабкаясь по отвесным обрывам скал, ворвались вслед за бежавшими врагами в неприступнейший из турецких фортов.
В 10 часов вечера на Карадаге уже развевался русский флаг. Шесть отчаяннейших турецких приступов к Карадагу были отбиты с огромными для них потерями.
Это геройское дело сразу изменило весь ход штурма. Алхазов после упорного боя взял форт Гафиз. В 5 ч. утра взят был также после жестокой сечи Канлы.
Долее других отстреливался и производил большие опустошения на Карадаге соседний с ним форт Араб-Табия. Рыдзевский, долго бомбардировавший его, стал уже отступать, думая, что штурм совсем не удался, но, получив на пути приказ штурмовать Араб-Табию, бросился на его окопы, и через четверть часа грозный Араб был уже в русских руках. Теперь этот форт и называется именем Рыдзевского. Тогда защитники фортов мухлисских и шорахских высот бежали, не дожидаясь новых атак. Гуссейн-паша, комендант Карса, успел бежать всего с сотнею всадников; остальной гарнизон Карса, без порядка бросавшийся спасаться, кто куда мог, был перехвачен нашими отрядами и сдался. Проскочило на волю только триста всадников, а 9.000 солдат остались военнопленными; взято было 303 орудия и множество всяких припасов. Но и наших храбрецов-солдат пало на валах Карса около 3.000.
Поручик Войнарович первый взорвал ворота Зиарета, форт был взят, а за ним и другие батареи Карадага. Цитадель сдалась на другой день без выстрела.
Теперь устроили батарею и ниже форта Зиарета, на полугоре, чтобы лучше защищать тот именно склон горы, по которому поднялся на Карадаг с своими кутаисцами полковник Фадеев. Сейчас же внизу — туннель для прикрытия солдат и артиллерийских снарядов. Капитан, начальствующий над карадагским фортом, вышел к нам на несколько минут и тоже объяснил нам кое-что нас интересовавшее.
Из Карадага пришлось отправиться, опять-таки мимо тюрьмы, в старую турецкую цитадель. Она теперь не имеет значении защитного укрепления, а обращена в казармы и военные склады.
Но она, тем не менее, сохранила вполне свой воинственный и романтический вид средневековой крепости. По очень крутой и длинной каменистой лестнице поднялись мы на самый пик скалы, где стоит мачта с горделиво развевающимся русским военным флагом, и откуда стреляет обыкновенно в полдень и в зорю сигнальная пушка…
С высоты башни — великолепнейший вид на город, утопающий в тумане своих дымков у ног утесистой скалы, на снежные цепи гор, обложившие кругом Карс по горизонту, — Алагёз, Аладжу и разные другие, — на суровые валы и стены Карадага, владычествующие высоко над этою высоко забравшеюся цитаделью и готовые разгромить ее по первому мановению; на всю картину окрестных скал, хмурящихся черными бойницами и черными пушками своих фортов, и глубоко провалившегося между ними темного ущелья Карс-Чая, что свинцово-синею змеею опоясывает и эти скалы, и город. У самых ног наших виднелся военный собор, и нам было видно, словно с птичьего полета, полковой парад на площади перед собором, по случаю исполнившейся сегодня двадцати-двух-летней годовщины взятия Карса 6 ноября 1877 года.
Трудно представить себе что-нибудь живописнее, оригинальнее и выразительнее этой старой турецкой цитадели, торчащей птичьим гнездом на макушке своих утесов, в грозной обстановке современной неприступной крепости…
За годы своей деятельности Е.Л. Марков изучил все уголки Крыма, его историческое прошлое. Книга, написанная увлеченным, знающим человеком и выдержавшая при жизни автора 4 издания, не утратила своей литературной и художественной ценности и в наши дни.Для историков, этнографов, краеведов и всех, интересующихся прошлым Крыма.
Воспоминания детства писателя девятнадцатого века Евгения Львовича Маркова примыкают к книгам о своём детстве Льва Толстого, Сергея Аксакова, Николая Гарина-Михайловского, Александры Бруштейн, Владимира Набокова.
Воспоминания детства писателя девятнадцатого века Евгения Львовича Маркова примыкают к книгам о своём детстве Льва Толстого, Сергея Аксакова, Николая Гарина-Михайловского, Александры Бруштейн, Владимира Набокова.
Евгений Львович Марков - известный русский дореволюционный писатель. Роман "Чернозёмные поля" - его основное художественное произведение, посвящённое жизни крестьян и помещиков Курской губернии 70-х годов девятнадцатого века.
«Последние полтора десятка лет ознаменовались небывалой по своему масштабу публикацией мемуаров, отражающих историю России XIX — начала XX в. Среди их авторов появляются и незаслуженно забытые деятели, имена которых мало что скажут современному, даже вполне осведомленному читателю. К числу таких деятелей можно отнести и Василия Силовича Кривенко, чье мемуарное наследие представлено в полном объеме впервые только в данном издании. Большое научное значение наследия В. С. Кривенко определяется несколькими обстоятельствами…».
"Когда-то великий князь Константин Павлович произнёс парадоксальную, но верную фразу — «Война портит армию». Перефразируя её можно сказать, что история портит историков. Действительно, откровенная ангажированность и политический заказ, которому спешат следовать некоторые служители музы Клио, никак не способствует установлению исторической истины. Совсем недавно в Киеве с непонятным энтузиазмом была отмечена в общем-то малозаметная дата 100-летия участия украинских войск в германской оккупации Крыма в 1918 г.
Отношения двух начал, этнографических и бытовых, входивших в состав Великого княжества Литовского, попытки к их взаимному сближению и взаимное их воздействие друг на друга составляют главный интерес истории Великого княжества Литовского в указанный период времени. Воспроизведение условий, при которых слагалась в это время общественная жизнь Великого княжества Литовского, насколько это возможно при неполноте и разрозненности дошедших до нас источников, и составит предмет настоящего исследования.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.