Русская Америка. История обретений и утрат - [44]

Эдуард Андреасович Стёкль родился в 1804 году в городе Константинополе в семье австрийского дипломата и дочери российского драгомана (переводчика) Марии Пизани. Сей австрийскоподданный в 40-х годах трудился секретарем российской миссии в США и не щадя сил защищал национальные интересы России в Америке. В 1850 году – поверенный российского посольства в Вашингтоне, в 1854 году – генконсул на Гавайях. Был женат на американке Элизе Ховард.

В 1854 году после смерти российского посла А. А. Бодиско был исполняющим обязанности посла. 1 января 1857 года Горчаковым утвержден послом по причине «доверия, которое Стёкль вызывает у американского правительства».

22 мая 1857 года товарищ (заместитель) министра иностранных дел И. М. Толстой уведомил телеграммой Стёкля о том, что тот «не изволил принять присягу на верноподданство Российской империи» и что это надо срочно сделать.

Один образчик его усилий. В сентябре 1866 года писал Горчакову в Петербург: «Если Соединенные Штаты не хотят платить за Аляску, пусть они берут ее бесплатно». В1869 году вышел в отставку «по состоянию здоровья», на самом деле – из-за обструкции в обществе. Уехал во Францию, где и скончался в Париже в январе 1892 года.

Других биографических данных этого «выдающегося российского дипломата» автору найти не удалось.

В декабре того же года великий князь Константин повторно писал Горчакову о необходимости продажи Русской Америки, ссылаясь на новые тезисы Стёкля, но… только по итогам специальной ревизии РАК. Между декабрем 1857 и осенью 1859 года Константин и Стёкль встречались в Петербурге и уточняли свои планы. По возвращении в США Стёкль предпринял несколько консультаций с видными американскими политиками – сенатором УМ. Гвином и заместителем госсекретаря Д. Апплетоном – и все о готовности России продать свои заокеанские владения. Осенью 1859 года Константин переслал свою переписку с Горчаковым министру финансов А. М. Княжевичу. Уже к 1860 году царь морально был почти готов отказаться от заморской провинции.

Надо сказать, что тогдашний «топ-менеджмент» компании не отличался особой рачительностью. Расходы на содержание управленческого аппарата, и прежде всего в Петербурге, возросли на 27 тыс. рублей серебром в 1859 году по сравнению с 1850. Необъяснимой выглядит перестройка дома РАК в столице империи за 76 976 рублей серебром, что всего-то вполовину меньше того, что компания пустила на «приращение запасного капитала» за все 50-е годы. Добавить к этому нестабильность пушного промысла и торговли, отсутствие элементарной поддержки государства. При этом за компанией сохранялось обязательство выплат в казну. Все это вело к необходимости брать кредиты у частных банков под высокие проценты.

Тут как нельзя кстати появилась 7 февраля 1860 года записка бывшего адъютанта Константина капитана 1 ранга И. А. Шестакова в МИД. В ней настойчиво сообщалось о необходимости «уступки наших американских колоний правительству Соединенных Штатов», и опять-таки о коммерческой несостоятельности РАК и бесчеловечном обращении с несчастными туземцами. Хотя автор послания сам ни в каких америках не бывал!

Однако перечисленные обстоятельства не были решающими в судьбе Русской Америки. Роковую роль сыграло «необъяснимое» последовательное давление Константина на «брата-освободителя». В 1860 году в записке, адресованной министру финансов А. М. Княжевичу, великий князь подверг уничтожительной критике доклад Главного управления РАК – 500 страниц текста, в том числе проект нового устава. Особенно его печалила бесправная судьба туземцев (?) Также он утверждал, что монополия компании «убила частный флот наш, который начинал появляться в Восточном океане, и нисколько не помешала иностранцам наполнять наши воды своими судами и торговать с туземцами».

И. А. Тюрин

Генерал-адмирал, великий князь Константин Николаевич Романов.

Для исправления ошибок и недочетов в деятельности РАК Константин предлагал подчинить российские колонии в Америке «начальству Восточной Сибири». И уж совсем по-шулерски выглядит его предложение «обратить компанию в обыкновенное торговое акционерное общество» и всем русским подданным разрешить «производство промыслов и торговли, которые составляли поныне исключительное право компании».

Однако Княжевич, а затем и Госсовет, решение которого утвердил Александр II 29 мая 1861 года, продлили отсрочку принятия нового устава РАК до июня 1863. Тут следует отметить твердое неприятие позиции Константина со стороны члена Госсовета, адмирала, барона Ф. П. Врангеля. Он в своем письме министру финансов 1 марта 1861 года аргументированно оспорил все рассуждения великого князя и в доказательство эффективности управления Российско-Американской компанией привел рыночные показатели деятельности РАК: с 1822 по 1860 год в казну в виде различных сборов поступила сумма в размере 6 508 891 рубля 46 копеек, а акционерам выплачено 4 500 556 рублей 85 копеек дивидендов. А посему, заключил он, вряд ли было бы «справедливо, благоразумно или даже в каком-либо отношении полезно лишить Российско-Американскую компанию тех привилегий и того доверия, которыми она доселе пользовалась».