Русалочка из Атлантиды - [42]

– Ты где? – громко крикнул Дзу-Чен. И где-то вдалеке невидимый Чёрный Пилигрим, ответил ему своим зловещим голосом:

– Чтобы не быть голословным, хочу кое-что сделать в Силгархи. Уничтожать вашу святыню я, конечно же, не стану. Нам тоже нужны храмы, которые в определённое время своей силой послужат нам для достижения наших целей...

Кругом стало тихо, и только ветер гудел в ущельях, колыхая волны зелёной травы.

– Исчадие ада. Тебе уже недолго осталось, – кричал монах. Но его гневные слова, уносимые эхом, остались без ответа.

Дзу-Чен смотрел по сторонам. Монах не раз бывал в этих горах и знал, что ему предстоит нелёгкий путь в Священную обитель.

Глава восемнадцатая На пути к Райским снам

Ли проснулся первым. В кабинете доктора Далитла было тихо. Только Питер тихонько постанывал во сне, да тикали старинные часы-ходики. Серое утро вплывало в комнату через узенькую полоску занавешенных штор. Сон ещё не отпускал Ли, и он, мысленно переживая его ещё раз, бродил по закоулкам этого сна.

Ли видел во сне Силгархи. Вернее он знал, что это его монастырь, потому что тёмные лабиринты и пустые кельи, в которых он тщетно искал кого-то, были чужими. Ли слышал какие-то непонятные голоса и, не понимая смысла доносящихся слов, в ужасе звал своего учителя. Но Дзу-Чен не откликался. Вдруг Ли почувствовал леденящий могильный холод у себя за спиной. Он быстро обернулся. Чёрная огромная тень надвигалась на него.

– Отдай кристалл, – раздался хриплый голос, – и я верну твоего учителя и всех монахов...

– Ты не получишь кристалл, – проговорил Ли и с ужасом понял, что голос его исчез. Он повернулся и побежал, но ноги, будто приросшие к полу, двигались так медленно и совсем не слушались его.

– Ха-ха-ха, – послышался за спиной скрипучий смех приближающейся тени.

И тогда Ли вспомнил, что умеет летать. Он оттолкнулся от пола и, мгновенно взлетев, выплыл из кельи в открытое окно. Зловещая тень настигала его, и Ли взмыл так высоко, что древний монастырь стал маленьким, словно спичечный коробок. Он летел быстрее ветра и видел проплывающие внизу холмы, реки и горы. На одной из гор он заметил человека и тут же понял, что это Дзу-Чен. Ли хотел было приблизиться к нему. Но монах громко закричал и запрещающе замахал руками.

– Улетай. Не приближайся к горам. Возвращайся к хранителям. Мы скоро встретимся...

На этих словах сон закончился. Ли был учеником монаха Дзу-Чена, самого мудрого человека в Силгархи, и поэтому знал, что сны приходят к людям неспроста. Они хотят предупредить, о чём-то рассказать. И этот сон был посланием из далёкой Священной обители.

Ли сидел в позе лотоса, сложив руки на груди, как это делал учитель, и, едва заметно шевеля губами, произносил слова древней молитвы. Часы-ходики пробили серебристым пружиночным звоном ровно семь раз. Все проснулись.

Через некоторое время друзья сидели за круглым деревянным столом и пили утренний чай. Док с удивлением отмечал, что несмотря на то, что дети вчера так поздно легли, выглядят они бодрыми и хорошо отдохнувшими.

– Как мы выберемся отсюда? – спросил Алекс.

– На метро или такси ехать опасно. Я уверен, что весь город будет оцеплен соглядатаями Блата. У меня есть летающая машина. И я с радостью мог бы вам её дать, но ведь подросткам запрещено до восемнадцати лет водить машину. Вас может остановить воздушная полиция, – говорил Далитл, сосредоточенно глядя на фарфоровый чайник, на котором нарисованный господин в котелке и строгом костюме вместе со своей нарисованной дамой в длинном цветастом платье спокойно и даже чуть лениво пили чаи в каком-нибудь семнадцатом столетии. Вчера эта парочка надолго приковывала к себе восхищённые взгляды Русалочки.

– Я могу вести машину, – прервав напряжённое молчание сказал Устин. Он тоже сидел за столом, правда, вместо чая, который не любил, прихлёбывал чуть подсоленную воду – она была ему куда милее.

– Но ведь тебя тоже разыскивают, – проговорила Русалочка. – Солдаты Блата могут убить тебя.

– Но теперь я здоров и могу «одеться», то есть принять облик человека.

Док подошёл к Устину и с удивлением рассматривал то место на спине, где лично накладывал швы и повязки.

– Всё гладко, ни одной царапины, – проговорил он, с восторгом и изумлением глядя на Русалочку. Посланница Атлантиды ещё вчера вечером, едва прикоснувшись к спине Устина, залечила его раны.

«Она обладает сверхъестественными способностями ускорять процесс регенерации и заживления», – думал доктор Далитл.

– Когда-нибудь и люди научатся этому, – отвечая на его незаданный вопрос, проговорила Русалочка.

Неожиданно все обратили внимание на Устина, который весь как-то сосредоточенно сжался. И вдруг его ороговевшая сморщенная кожа стала разглаживаться. Хобот втянулся, превратившись в прямой ровный нос. Немного выпуклые глаза Устина уменьшились и стали голубыми, с обычными веками и тёмными прямыми ресницами. На голове выросли каштановые волосы с едва заметной проседью. Он был одет в точно такой же белый вязанный свитер, как у дока, и голубые джинсы.

– Такой вот подойдёт? – низким басом спросил он у Далитла.

Далитл удивлённо глядел на свитер-двойник, который был теперь на этом высоком крепко сложенном среднестатистическом мужчине лет сорока.