Русалки-оборотни - [23]
Ребята пригорюнились, так как по примеру Тишки и Прошки, уже наловили квакушек про запас по корзинке и припрятали за огородами. От пронзительного взгляда итальянца не укрылось их уныние, но он лишь усмехнулся.
Вынув короткую ветку из угасающего костра, маркиз подул на тлеющий конец.
— У кого-нибудь найдется при себе нож? — поинтересовался он.
Прошка немедленно предложил свой, выдернул из земли и даже, прежде чем подать, вытер о штанину. Ему и так не терпелось похвастать обновкой перед товарищами, а тут еще удобный случай.
— Хм, интересно, — пробормотал маркиз, взвесив вещицу на ладони. — Это не твой нож? — спросил он Прошку, затачивая хворостину, будто карандаш. — Где ты его взял?
— Мой он, — буркнул мальчишка, вмиг насупившись, — Я его нашел.
— Что упало, то пропало? — улыбнулся Винченце, обжигая острый конец палочки в огне. — Но ведь тебе известно, кто его потерял?
— Известно, — вздохнул мрачный Прохор.
— В таком случае, ты не будешь против, если я сам верну его владелице? — спросил Винченце, и Прошке ничего не оставалось, как только молча согласиться.
— Итак, продолжим наше совещание, — сказал громко маркиз. — А ни один военный совет, насколько мне известно, не обходится без карты… Кстати, господа, надеюсь, все согласятся, если генералом нашего маленького штаба я назначу Прохора. В дальнейшем со всеми вопросами прошу обращаться к нему.
Между делом маркиз достал кисейный носовой платок, окаймленный рюшами из тончайшего кружева, расстелил его на траве, придавив кстати подвернувшимися камешками по углам. И принялся что-то чертить на белоснежной материи обугленным концом хворостины.
— Вот примерный план местности, — пояснил он ребятам. Всем не терпелось рассмотреть получше, они сгрудились плотным кольцом, обступив «карту» и склонившись, чуть не стукаясь лбами. — Вот эта линия — ваш берег реки. Вот тут деревня, тут стоит мост, а здесь бред…
— Брод, — поправил, шмыгнув носом, Прошка.
— …Тут начинается этот лес. Крестик — данная поляна. Здесь дорога, берег озера, край болота. Как видите, нам предстоит охватить обширную территорию. Предлагаю разбиться на пары и разделить берег на квадраты. Итак… — маркиз пересчитал взглядом склонившиеся к плану головы —…получается пять пар. Значит, делим территорию поиска на пять частей, вот таким образом.
— А как зе я? — спросила Ариша.
— Вас, моя дорогая, я назначаю координатором проекта, — совершенно серьезно ответил итальянец.
— Ух ты! — обрадованно захлопала в ладоши Ариша и попыталась повторить красивое слово: — Коолдинатолом!..
— Совершенно верно. Ваша задача — следить за ходом работ на всех участках и о результатах докладывать генералу. Справитесь?
Ариша истово закивала, запрыгали косички. А Прохор от своей ответственной должности вновь воспрянул духом.
— Вопросы есть? — спросил маркиз, когда участки были распределены, план четко усвоен каждым участником проекта, а секретная «карта» отправилась в огонь.
Вопросов уже не было.
— Господин Викентий, — снова застеснялась Ариша, — а ласказите легенду? Про стлашного лазбойника Муху и замолского лыцаля…
Винченце уже поднял с земли плащ и шляпу, отряхнул с перьев золотые сосновые хвоинки. Просьба не показалась ему неожиданной, наверняка Прохор уже своими словами всем пересказал историю о том, как ларец попал из далекой Венеции в здешние места, в руки атамана разбойников. И конечно, ребятам захотелось услышать эту захватывающую повесть со всеми подробностями. Вон как сразу притихли, ждут ответа, затаив дыхание. Но нет, пожалуй, сейчас не время.
— Сожалею, господа, — ответил синьор Винченце, надев треуголку и эффектно запахнув плащ на плечо. — Это длинная история. Скоро рассвет, и я не могу задержаться долее. Но в следующий раз вы ее обязательно услышите, обещаю. Да, не забудьте хорошенько погасить костер, — добавил он, вскочив в седло.
Рассвет действительно был уже близок. На горизонте, над безмятежной гладью озера разлилась заря цвета сочного южного персика. Чтоб успеть, Винченце пустил коня галопом, что на узких лесных тропинках было довольно рискованно.
Арише пришлось первой покинуть поляну. Ребята со всей ответственностью отнеслись к роручению синьора Винченце и, встав дружной стеной, что было мочи принялись тушить и без того едва тлевший костер. Дым с клубами пепла и золы столбом поднялся к куполу бирюзового неба.
Задерживаться было никак нельзя. Недосуг сказки у костра рассказывать, когда забот полон рот, а солнце, пусть пока еще не показавшись, неумолимо расцвечивает горизонт яркими красками…
Возвращения Винченце ждали, буквально умирая от нетерпения.
— Извиняюсь за вынужденную отлучку! — воскликнул маркиз, подпрыгивая в седле.
С глухим топотом взмыленный конь галопом влетел на поляну. Здесь, на жестком ковре брусники, за плотной стеной мрачного ельника Винченце оставил дожидаться себя некое странное существо, привязанное к стволу поваленной сосны. Запястья рук, просунутых сквозь переплетение колючих ветвей, стягивал добротный кожаный ремень с бриллиантовой пряжкой — снятый с самого же пленника. Одето существо было в дорогой костюм, более уместный в каком-нибудь столичном театре, чем посреди глухой чащи. Но несмотря на одежду, статное телосложение и благообразное лицо, существо это человеком назвать было сложно — из-за торчавших за спиной сероватых кожистых крыльев, изукрашенных синеватыми прожилками вздувшихся от напряжения вен. Дело в том, что, пока Винченце, будто вихрь внесся на поляну, пленник из всех сил пытался освободиться. Разорвать ремень не удалось, переломить большинство смолистых сучьев тоже, и, казалось, единственное решение этой природной головоломки — постараться продеть кольцо сцепленных рук через все перепутанные между собой ветви…
