Русалка в старинном пруду - [10]

Хадсон усмехнулся, затем постарался придать своему лицу как можно более серьезное выражение и продолжил:

— Да, мисс Йорк, должен признать, что я игрушка в руках случая и хозяев жизни. Я вынужден потакать капризам редакторов издания, чтобы обеспечить себе хлеб насущный. Я гонимое ветрами степное растение, не имеющее корня, чтобы врасти в почву. Но зато у меня нет и опасной иллюзии, что я хозяин своей жизни и якобы свободен от общественного суда и условностей, как некоторые, чьих имен мы не будем называть, — резко довершил Хадсон с намерением смутить Кендалл.

Молодая женщина замолчала, потупилась, еще раз посмотрела на часы.

— Вы правы, мистер Беннингтон. Мне всегда было страшно даже подумать, что однажды придется покинуть родительский дом.

— У меня не было намерения укорять вас, дорогая. Просто то, какими мы видим себя, не всегда соответствует действительности. Я сознательно бегу от всяких предвкушений и устремлений. Мое нутро жаждет неожиданностей, потому что они — испытание моей находчивости, я жажду лишений, потому что это проверка моей выносливости. Я сознательно избегаю употребления таких высоких слов, как воля, вера, истина, поскольку по личному опыту знаю, что человек для того, чтобы выжить в суровых условиях, способен на чудовищные вещи, которые вряд ли совершит, живи он в уютном предместье вроде этого. Также мне доподлинно известно, сколько кровожадных зверей в человеческом обличье обитает в пряничных домиках тихих пригородов. Я не превозношу свой опыт странствий, это всего лишь опыт, как и любой другой. Он лишь часть моей личной человеческой истории. Но я считаю себя обязанным извлечь из него уроки.

Откинув всякую иронию, Хадсон вещал пылко и искренне. Кендалл сосредоточенно выслушала его, допила свой кофе, поставила чашку перед собой, крепко зажав ее обеими руками, и, не поднимая глаз, проговорила:

— И, что бы вы ни говорили, я вам завидую, мистер Беннингтон. Хотела бы я в себе ощутить хоть малую толику вашей отваги. И никогда не оглядываться… Порой кажется, что я всю жизнь прожила, глядя себе под ноги, опасаясь оступиться. Постоянно перемалывала в мучительных воспоминаниях свои ошибки. А моей мечтой всегда было начинать каждый день с нового листа. Вместо этого я словно обречена ходить по заколдованному кругу. В юности я представляла, как стану путешествовать, знакомиться с новыми людьми, познавать неведомые миры. А все, к чему я стремлюсь теперь, так это реже сталкиваться с местным населением, поддерживать из вежливости до смерти надоевшие разговоры, меньше зависеть от эмоций и желаний окружающих.

— Когда вам это окончательно опротивеет, мисс Йорк, вы упакуете свои чемоданы и купите билет туда, куда захотите. Уж поверьте мне. Если душа не приемлет обывательского существования, она обязательно взбунтуется и проявит себя. Дайте этому импульсу созреть и не ломайте себя общепринятыми стандартами.

— Красивые слова, мистер Беннингтон. Но у меня может не хватить воли и смелости, — скептически заметила Кендалл.

— Забудьте вы вообще про волю и смелость. Оставьте их для героев рыцарских романов. Вы боитесь зачахнуть в этом сонном городишке. Так позвольте вашему страху выгнать вас отсюда. Начните с малого, Кендалл. Оформите загранпаспорт или купите машину, если ее у вас нет. И заставьте себя уехать хоть на один уикенд подальше отсюда, потом еще подальше и еще подальше. Как маленькие дети, когда учатся ходить. Каждый день на один шаг больше. Только не сопрягайте с этими попытками никаких надежд, не ждите мгновенного чуда после малейшего своего усилия. Сколько вам лет, мисс Йорк?

— Двадцать три. А вам?

— Я старше, — скромно ответил тридцатидвухлетний журналист. — Но когда я начинал, то был моложе вашего.

— Для таких поступков нужны немалые деньги, — посетовала женщина.

— Да, мисс Йорк, вы совершенно правы. А еще гарантии безопасности. Вы ведь наверняка хотите быть застрахованы на непредвиденный случай?

— Конечно, я бы не хотела, чтобы со мной происходили неприятности, — согласилась разумная женщина.

— Тогда о чем мы говорим? Вы должны быть счастливы, что живете в этом безопаснейшем из миров, каковым является наш городок. Вам почти ничего не угрожает, вы существуете изо дня в день по неизменному расписанию. Единственное, что может нарушить ваше спокойствие, — это непогода и излишне говорливые соседи. Живите и радуйтесь и не забивайте себе голову несбыточными мечтами.

— Я поняла. Вы не любите, когда посторонние люди занимают вас своими проблемами?

— Можно подумать, вы это любите, — ехидно заметил Хадсон Беннингтон Третий.

— Вы в очередной раз правы, — вынуждена была признать Кендалл Йорк. — В таком случае расскажите мне, мистер Беннингтон, о том, что вас более всего поразило. Пробудите во мне жажду странствий мастерством рассказчика, — дерзко потребовала молодая женщина.

— За мастерство рассказчика не ручаюсь. Но знаю точно, что заражу вас своим азартом, если покажу коллекцию слайдов. Фотоснимки, сделанные за годы моей кочевой работы и выдержавшие множество переизданий. Сегодня мы их увидеть уже не успеем, но я вас заинтригую тем, что однажды вы сможете увидеть театр «Глобус» в Лондоне, Нотр-Дам в Париже, руины древнего Мачу-Пикчу в Перу… Однажды, мисс Йорк.