Русалка - [4]

— Я дам тебе денег, если тебе нужно.

— Я не хочу влезать в долги, Кит, мне бы не хотелось возвращаться в бизнес, просто хочу нормально продать золото…

— То есть, хочешь сказать, тебе бы не хотелось связываться со мной? — Усмехнулся он.

Я напряглась.

— Нет-нет, просто…

— Да сядь, чего ты стоишь, как в гостях.

Я послушно села.

— Может кофе? — Робко предложила я.

— Ты же обо мне не знаешь ничего, Кать. — Сказал он. — Думаешь, я барыжу до сих пор?

— Я не знаю.

— Все в прошлом, все это движение… я сейчас продаю тачки, у меня салон свой. «Айстон» — слышала такой?

— У меня подруга там машину покупала.

— Ну вот, я соучредитель.

— Правда?!

— Ну а что ты думала? Все меняется…

— Это… хорошо, я рада за тебя! Даже подумать не могла…

— Я же всегда говорил, если барыжить и не употреблять, можно хорошо подняться.

— Да, я помню…

— Ты не в обиде? Я к тебе как к сестре относился, сама знаешь. Я заботился о тебе, разве не так?

— Так…

— А ты сбежала, Катька.

— Просто мне было страшно. Всегда страшно…

— Ну и дура ты. — Он встал. — У тебя одна комната?

— Да.

— Я останусь у тебя пока.

— Ладно…

Он бросил на стол несколько купюр и сказал:

— Дай мне полотенце чистое, а пока я буду мыться, купи что-нибудь, приготовь поесть. И бутылку вискаря прихвати нормального.

Я с готовностью бросилась в комнату, достала из шкафа новое полотенце и подала Киту.

— Давай, не тормози, — он кивнул на стол. — Я с утра не ел.

Снова поход в подвальный магазинчик. На этот раз сигарет не надо (у меня есть). Я купила пачку пельменей, вспомнив, что раньше он их вроде бы ел, овощей для салата, бутылку виски и колу. Еще я купила пачку йогурта, молоко и яйца — ведь нужно будет еще завтракать, а у меня в холодильнике шаром покати. Скажите мне, откуда во мне появилось это знакомое желание угодить и все сделать побыстрее? Рома никогда не заставлял меня готовить ему ужин, он вообще не задерживался дольше пятнадцати минут в моей квартире. Но когда-то, в другой жизни, Кит заставлял меня бегать для него в магазин и готовить для него ужин и завтрак. Иногда, когда я, а не кто-то другой оставался с ним ночью.

Дома я быстро приготовила пельмени и нарезала салат. Кит вышел из ванной, обвязанный полотенцем (я покупала его для Ромы, на случай, если вдруг он останется у меня ночевать), и первым делом схватил бутылку виски. Нацедил в стакан на два пальца, бросил льда, который я подобострастно поднесла ему, и залпом выпил.

— Ты что, не будешь есть? — Спросил он, увидев на столе только одну порцию.

— Да не хочу что-то.

— Давай садись ешь, ты худая такая стала!

— Ну… я вообще-то стараюсь на ночь не есть.

Он посмотрел на меня так, что я сочла за лучшее наложить и себе пельменей. В сущности, я всегда любила хорошенько наесться на ночь. Просто приходилось себя ограничивать, чтобы не превратиться в жирненький бочоночек.

— Прикинь, я ж женился! — Сказал он, накладывая себе прям на пельмени изрядную порцию салата. — Эй, давай плесни вискаря. Только без колы.

— Правда? На ком? — Вежливо спросила я, выполняя его просьбу.

— Да на дочке перца одного… Славик Бушметов, помнишь такого? Он в бизнес подался, поднялся неплохо так.

— Я помню его… ты меня как-то брал на стрелку с ним, в «Венский дворик», да?

— Ну да, может… короче, он депутатом стал, а потом бизнес раскрутил неплохой такой, выкупил половину Семеновского рынка, а потом уже по-серьезному зажигать стал. Супермаркеты, все дела… дочка у него Танька. Мелкая была. Ну как мелкая — ей двадцать два сейчас. Мы два года как женаты. Папаша ее все-таки набокопорил изрядно, сбежал от ментов год назад. Знаешь, старые дела всплывают время от времени. Когда кому-то это надо. Танька без папашки, короче, осталась…

— А где она сейчас? Отпускает тебя?

— Отпускает? — Усмехнулся он. — Ты шутишь что ли?

— Ну да, типа того…

— Она хорошая девчонка. Я ей помогаю, конечно. У нее все есть, что надо… слушай, ты какая-то не другая стала, Катьк. Пугливая косуля… Ты же бестия такая была!

— Может, выросла. — Отозвалась я.

— Может… ну да. Все мы выросли. Ты чего не пьешь?

— Я вино пила. Не буду виски.

— Ладно. — Легко согласился он, и протянул мне свой опустевший стакан. Я снова налила ему виски и бросила льда.

— У тебя шрам остался на щеке. — Тихо сказал он, перехватив мою руку.

— Да… от твоего перстня.

— Ты очень разозлила меня тогда, ты же понимаешь. Зато я перстни носить перестал с тех пор. — Он потянул меня к себе, я, конечно, поддалась. Стояла перед ним такая вся послушная, опустив глаза.

— Мне неприятно было это делать. — Сказал Кит. Я подняла на него глаза. Он помнил, надо же…

Он сжал мою руку.

— Хорошо, что ты позвонила, Катя. Это хорошо.

— Да? Ты так считаешь? — Усмехнулась я. Первая дерзость, которую я позволила себе рядом с ним.

Он отпустил меня, и я вернулась на свое место. Мы поболтали еще немного о старых знакомых. В основном, конечно, говорил он. Я слушала истории, которые Кит рассказывал, а сама думала, как поступить, если он потащит меня в постель. Мысль об этом сильно напрягала. Да, он прав, когда-то я была опасной бестией. Вернее — старалась такой казаться. Дерзкой, смелой, сумасшедшей. Но мне всегда было страшно. Я знала, что жизнь моя не стоит и копейки, если что-то пойдет не так. Поэтому старалась, сохраняя лицо, все-таки обходить острые углы. Одним из острых углов было то, что нельзя было отказывать Киту. Ни в чем. Я работала на него, я подчинялась ему во всем, и если ему нужно было, чтобы я спала с ним, мне бы и в голову не пришло отказать. Но всегда было мерзко. Женщине противно ложиться в постель с тем, кого она не любит. Просто некоторые вынуждены привыкать к этому и делать вид, что они всего лишь радостные куклы для забавы. Когда ты живешь в опасном мире хищников и отбросов общества, когда ты всего лишь слабая девочка, самое мудрое для тебя — это заручиться защитой одного из этих хищников. За эту защиту нужно платить. И я платила. Правда, я никогда не строила при этом из себя радостную куклу.