Русь Татарская. Иго, которого не было - [3]
Нет секрета в том, что этнос является, прежде всего, культурно-историческим явлением. Это хорошо известно в нынешнее время, однако и в Петровские времена данный постулат не являлся какой-то тайной за семью печатями. Таким образом, как вполне резонно заключили прогрессивные московские круги, если хочешь быть европейцем, стань им. Т. е. измени свой культурный код и код своего народа и измени его историю. Подобные мысли приходили в голову не только московитам.
Попытки переформатирования культурного кода этноса известны издревле. К примеру, Тоба Хун, один из правителей сяньбийской династии Тоба, которая властвовала в царстве Северная Вэй (386–534 гг.), мечтая подчинить себе весь Китай и желая заставить ханьцев (собственно китайцев) позабыть об его иностранном происхождении и об иностранном происхождении тобасского правящего слоя, провел реформы, по которым запрещалось говорить по-сяньбийски и носить сяньбийское платье при дворе.
Что же касается истории, то изменить прошлое, конечно же, нельзя. Тем не менее, можно переписать или уничтожить некоторые документы. Как следует полагать, в Петровские времена, наряду с внедрением западноевропейских культурных стандартов, состоялось очередное (очевидно, не первое) переписывание российской истории.
Известно, что в «гнезде петровом» находилось довольно большое количество немцев. В числе этих немцев присутствовал и некий Иоганн-Вернер Паус, или Паузе (Pause), уроженец Тюрингии (род. в 1670 г.), немецкий ученый и магистр философии Иенского университета. В Россию он прибыл в 1701 году. Сначала Паузе устроился воспитателем детей лейб-медика Л. Блюментроста, а с 1704 г. – учителем в московской гимназии Э. Глюка. Как сообщает видный российский историк А.Д. Горский в статье «К вопросу об обороне Москвы в 1238 г.», после смерти последнего Паузе служил некоторое время директором этой гимназии, а «затем преподавал географию и историю царевичу Алексею» (выделено мной. – К.П.), попутно занимаясь переводами по указанию Петра I с конца 1724 г. и до своей смерти (в 1735 г.). Кроме того, ученый немец служил переводчиком при Академии наук, где изучал русский язык, литературу, фольклор, историю и занимался географией, а также русской хронологией.
По словам А.Д. Горского, современники считали его знатоком русского и церковнославянского языков. Паузе переводил самые разнообразные сочинения как светского, так и церковного характера, составлял словари и писал учебно-методическую литературу. Изучал, переводил и комментировал Радзивилловскую летопись (в петровской копии). Ему были известны Никаноровская летопись и Синопсис. Он предполагал перевести на немецкий язык Соборное уложение 1649 г.
Следует особо отметить, что г-н Паузе в российской истории был весьма сведущ, а русским языком владел лучше, чем иные урожденные московиты. Особенно располагает к г-ну Паузе отличное знание им церковнославянского языка. Однако каковы же были профессиональные интересы ученого немца? Автора этой книги очень заинтриговала небольшая деталь. Паузе серьезно работал над одним из любопытнейших моментов русской истории, а именно над событиями 1237–1238 гг. Ученого из Тюрингии чрезвычайно интересовали обстоятельства «Батыева погрома».
Русские летописи о взятии Москвы татарами в 1238 году упоминают весьма скупо. Самый пространный рассказ содержится в Лаврентьевской летописи, и прописано там следующее: «Тое же зимы взяша Москву татарове, и воеводу убиша Филипа Нянка за правоверную хрестьянскую веру, а князя Володимера яша руками, сына Юрьева, а люди избиша от старьца и до сущаго младенца; а град, и церкви святыя огневи предаша, и манастыри вси и села пожгоша, и много именья въземше отъидоша». Типографская летопись, а это, напомню, летописный свод, составленный на основе многих списков, сообщает еще меньше: «А Батый иде к Москве и взя Москву, и воеводу оубиша Татарове, Филипа Нянка, а князя Володимера, сына Юрьева, руками яша». Более ничего. Между тем, в летописных списках присутствуют и достаточно пространные известия о разгроме Москвы Батыем.
По словам А.Д. Горского: «Большой интерес представляет известие, сохраненное одной из записей на листах, вклеенных в рукописный сборник, основную часть которого составляет текст Никаноровской летописи… В печатном описании рукопись обозначена как «Летописец Никаноровский, с прибавлениями – 16.17.1», а интересующие нас тексты (на л. 20–23 сборника) названы «летописными известиями 1225, 1226 и 1237 гг.», и уточнено, что они «писаны маг Паусом»[3]. Эти записи опубликованы в т. 27 ПСРЛ в Приложении II, но до сих пор не были проанализированы» («К вопросу об обороне Москвы в 1238 г.»).
Что же содержится в текстах, составленных г-ном Паузе? Как сообщает А.Д. Горский: «Листы 20–21 сборника 16.17.1 занимает записанный под 1225 (6733) и 1226 (6734) гг. рассказ о первом появлении монголо-татарских войск Чингисхана, их нападении на половецкую землю и битве на Калке. Текст этот по содержанию в общем не противоречит известным по другим летописям рассказам о битве на Калке… Следующая запись – на л. 21 об.-23 (начало ее: «Разорение Батыево. В лето 6745») – содержит три последовательных рассказа: о разорении Рязани Батыем, о «сече» под Коломной и об обороне Москвы».
