Русь: путь к Украине. Украинские земли в составе Польши и Литвы. Книга 1 - [214]

Во исполнение подписанного с галичанами договора, вернувшийся на Волынь Свидригайло впустил польские войска и передал Луцк под управление галицких старост. Отныне уже Свидригайло брал на себя роль главного проводника польских интересов, а одержавший победу Сигизмунд все чаще действовал с позиции защиты суверенных прав Великого княжества Литовского. Противники словно поменялись ролями, и чем сильнее становились позиции Сигизмунда, тем большую сговорчивость с Краковом демонстрировал слабеющий Свидригайло. Но, как отмечает Э. Гудавичюс, «следует признать историческую заслугу Швитригайло: он сохранил в неприкосновенности идею независимости Литвы вплоть до момента, когда его противник обрел силу, достаточную для того, чтобы Польша с ним считалась».

* * *

Следующий 1437 г. был насыщен событиями в значительно меньшей мере — жизнь входила в мирное русло, а участники завершившегося конфликта подводили его политические итоги. В апреле из Константинополя прибыл новый митрополит Руси, однако какого-либо участия в урегулировании внутренних проблем Великого княжества Литовского он не принял. Воспользовавшись переживаемыми Литовским и Московским государствами смутными временами, патриарх самостоятельно поставил на пустовавшую после Герасима кафедру сторонника церковной унии грека Исидора. Почти полгода после приезда Исидор пробыл в Москве, еще несколько месяцев — в Великом Новгороде и Пскове, после чего отправился в итальянский город Феррару. Там в апреле 1438 г. начал свою работу знаменитый церковный Собор, закончившийся подписанием Флорентийской унии о восстановлении единства христианской церкви. Участие митрополита Руси в работе данного Собора на стороне приверженцев унии и было основной целью патриарха при поставлении Исидора на архиерейскую кафедру в Москве. Странствие митрополита в Италию продолжалось почти год, его завершение, а также сложнейшие проблемы церковного единения выходят за рамки настоящей книги, и в отношении данных событий мы ограничимся пока только этим кратким сообщением.

Правящая верхушка Польского королевства меж тем никак не могла определить, кого из двух литовских правителей следует поддерживать дальше. Свидригайло был покладист, но слаб; Сигизмунд силен, но несговорчив. В октябре 1437 г. договор галичан со Свидригайло должен был утвердить Серадзийский сейм, однако польские политики колебались, и в результате решили все-таки не рисковать: поддерживать испытанного и прогнозируемого Сигизмунда. Одновременно жителям коронных земель было запрещено находиться на службе у Ольгердовича и оказывать ему какую-либо поддержку. Впрочем, как сообщает О. Русина, «этот запрет был декларативным: Свидригайло и дальше поддерживал контакты с галицкой шляхтой, чьи представители, Ян из Сенна и Венцеслав Шамотульский, сидели в Луцке в качестве тамошних старост».

В конце 1437 г. в Гродно прибыла польская делегация во главе с Гнезнинским архиепископом и Збигневом Олесницким. Целью их встречи с великим князем Сигизмундом было подтверждение взаимоотношений двух стран на принципах Гродненского договора 1432 г. Новый Гродненский акт был подписан, но как пишет Э. Гудавичюс, это не было повторением прежнего договора: при сохранении старой формы суть соглашения несколько изменилась. Прежде всего Сигизмунд выступал в данном договоре в качестве реального, а не назначенного кем-то правителя страны. Серьезные обязательства взяла на себя польская сторона: не поддерживать князя Свидригайло, соблюдать условия заключенной унии и до 23 января 1438 г. передать Сигизмунду Луцк. Политические итоги кровавого конфликта в Великом княжестве Литовском были окончательно подведены.

Оценивая результаты событий 1432–1436 гг., Гудавичюс отмечает, что «внутрилитовская война завершилась победой литовской знати. Она была достигнута ценой утраты полного суверенитета и перспектив возведения Литовского государства в ранг королевства, что были завоеваны Витовтом. Победители теперь могли обойтись без польской подмоги, но пример Швитригайло грозно напоминал о нежелательности конфликта с Польшей». За эту победу и восстановление мира Великое княжество Литовское заплатило и частью своей территории, передав Подолье в состав Польского королевства без каких-либо условий. Человеческие же жертвы конфликта как всегда никто не считал.

Для завершения данной темы сообщим также, что поляки медлили с передачей Луцка Великому княжеству Литовскому. Так продолжалось до конца 1438 г., когда жители вытеснили поляков из города и обратились к Сигизмунду, чтобы тот прислал своего наместника. Одновременно это означало конец власти Свидригайло на русинских землях. В октябре предшествующего года источники еще отмечали нахождение князя в Киеве, но потом его следы теряются на два года. Как сообщает Н. Яковенко, ходила даже молва, якобы князь убежал в Волощину, где «пас овец» вплоть до гибели своего врага Сигизмунда, хотя вероятнее всего, что он пережидал события в каком-нибудь из своих имений в Галичине.

Размышляя о причинах поражения возглавляемого Свидригайло движения, историки указывают на отсутствие у лидера проправославной партии «политического такта и военных способностей, вследствие этого он терпел одно поражение за другим». Обращают ученые внимание и на неоправданные казни заподозренных князем лиц, особенно митрополита Герасима, чье сожжение, по мнению некоторых авторов, обусловило подавленное состояние войск Свидригайло в решающей битве под Вилькомиром. Не случайно в православной традиции поражение Ольгердовича в этом сражении истолковывалось как наказание за гибель митрополита Герасима. Но, очевидно, главную роль в уменьшении поддержки Свидригайло со стороны основной массы его православных сторонников сыграл привилей от 6 мая 1434 г., уравнявший русинов в правах с католиками. Безусловно, полного равенства установлено не было, сохранялся запрет на занятие высших государственных должностей и православные не имели своих представителей в Раде панов — великокняжеском совете Литвы. В связи с этим следует согласиться с мнением С. В. Думина о том, что «…фактически в тот момент восточнославянские земли княжества приняли предложенный им в 1434 г. компромисс, временно отказавшись от попыток добиться полного политического равенства католиков и православных». Принять этот компромисс русинской знати стало значительно проще после того, как православные подданные Великого княжества Литовского получили одинаковые с католиками экономические права и защиту от произвола властей, а упомянутое Думиным политическое равенство волновало, видимо, далеко не все православное население страны. С этой точки зрения война 1432–1436 гг. русинами была выиграна, а потому продолжение кровавого противоборства утратило смысл.